Подвалы твоего сердца (СИ)

Ему показалось, или в её голосе прозвучала надежда и мольба? Гермиона смотрела вслед Драко широко распахнутыми глазами. Она мечтала о возможности поговорить с ним очень долго, но в этот момент совершенно растерялась. Тем не менее, в её голове промелькнуло возможное решение проблемы с постановкой вальса. Требовалось участие Малфоя, однако склонение его к сотрудничеству было задачей куда более сложной, чем даже снятие заклятья.

— На занятия, разумеется, — прошипел он в ответ, тем не менее остановившись.

— О, мисс Грейнджер, мистер… Малфой? — из кабинета вышла миссис Праймор, преподаватель по трансфигурации у Гриффиндора и Пуффендуя. — Доброе утро. Вы оба очень… рано. Мистер Малфой, ваш кабинет дальше по…

— Я знаю, профессор, — небрежно откликнулся Драко, не сводя с Грейнджер выжидающего взгляда. Гермиона неловко покосилась на преподавательницу.

— Что ж, увидимся на занятии, — сдержанно кивнув Гермионе, миссис Праймор поспешила удалиться, чувствуя себя явно лишней.

— Нужно поговорить, — Гермиона постаралась вложить в слова всю свою уверенность, но Малфой ответил на них скривившимся выражением лица. Не желая выслушивать очередных едких выражений (по которым она успела даже соскучиться), девушка смело схватила слизеринца за запястье и, проверив школьный коридор на наличие свидетелей, нырнула в кабинет. Дверь за молодыми людьми стремительно захлопнулась, и Гермиона, не тратя время на запирающее заклятье, прошла внутрь, боясь даже оглянуться на Малфоя.

— Коллопортус, — тихо пробормотал Драко, и дверной замок щелкнул. Вместе с ним с гулким рокотом ударилось о ребра сердце девушки. Она прекрасно понимала, что их общение должно оставаться в строжайшем секрете, но уединение со слизеринцем почему-то вызывало эмоции, совершенно не похожие на желание сокрытия. — Ну же, Грейнджер. Сегодня я, так и быть, снизойду до тебя.

Когда Гермиона развернулась, собравшись с силами, он оказался намного ближе, чем она ожидала. Бледно-голубые глаза смотрели на неё с нескрываемым интересом и предвкушением.

— Во-первых, — хрипло начала девушка, вдруг понимая, что в горле пересохло. Стараясь избежать слишком близкого контакта, Гермиона шагнула назад, но тут же поясницей уперлась в высокий преподавательский стол. — Я хотела бы спросить, почему ты меня избегаешь. И во-вторых…

— Ты еще смеешь спрашивать? — гневно вскинув брови, Малфой сделал шаг к волшебнице, заставив её всю сжаться от его яростного взгляда. Заметив, что проявляет больше эмоций, чем нужно, Драко все же немного отступил, прикрыв глаза. Нужно было взять себя в руки и придумать что-то колкое, что-то, что смогло бы высмеять Грейнджер, не открыв его настоящие эмоции. — Мне больно смотреть, как ты разрушаешь свой чопорный образ девственницы-зануды. Прямо сердце кровью обливается. Пришлю Поттеру и Уизли открытку с соболезнованиями по поводу морального падения их святой подружки, — натянув наигранную усмешку, Малфой откинул полы мантии, как бы невзначай поправляя её.

— О чем ты? — Гермиона пораженно распахнула глаза. Ей никогда не удавалось угадать, куда приведет диалог с Малфоем.

— Неплохо течь в объятиях одного, а потом обжиматься с другим под видом безобидного танца, верно?

— Малфой! — возмущенно хватанув ртом воздух, девушка замолкла. — Ты про Теодора? Как к тебе вообще пришла такая бредовая мысль?! Мы просто общаемся… как старосты. Понимаешь? И вообще, я не обязана перед тобой объясняться!

— Нет уж, потрудись, дорогуша, — Малфой мотнул головой, откидывая со лба выбившуюся прядь. Его лицо вновь приобрело хищные черты. Это значило одно: он не отступит. — Я хочу знать, каким образом ты скатилась от чтения учебников перед сном до вечерних обжиманий с парой-тройкой слизеринцев.

— Парой-тройкой?!

— Извини за неточность, Грейнджер, если их было четверо или пятеро.

— Да на Слизерине нет столько адекватных парней!

— Правда? Это не помешало тебе стонать от блаженства у меня на плече! — торжественно заключил Малфой, резко приближаясь к Гермионе. Её покрасневшее от злости лицо забавляло и распаляло.

— Я не стонала, кретин! — девушка почти рычала. Руки так и тянулись к шее слизеринца в желании посильнее придушить его. О, как было бы чудесно наблюдать за тем, как его лицо теряет выражение вседозволенности, а мерзкая улыбка искривляется и исчезает!

— Какая возмутительная ложь, — манерно протянул Драко, рывком прижимаясь к телу дрожащей от злости волшебницы. — Но я могу помочь тебе вспомнить все в мельчайших деталях, — шепот, полный угасающей злости и разгорающейся страсти, поразил горячими потоками ухо Гермионы. Она машинально вцепилась пальцами в мантию на груди юноши.

— Только попробуй! — прошипела волшебница, изо всех сил пытаясь отстранить от себя слизеринца. — Неужели тебя так задело то, что Нотт пригласил меня на танец? Я тоже имею право на личную жизнь! Кажется, я ничего не сказала, когда ты обжимался с Паркинсон!

— Откуда…

— Джинни видела, как ты заходил в подсобку «Трех метел» вместе с ней. Будешь отрицать? — Гермиона слишком поздно поняла, что в её голосе отчетливо читалась обида.