Подвалы твоего сердца (СИ)

Драко смотрел на труп и выложенный из пепла знак Пожирателей, не слыша разговора. Ему хватило и первого истеричного возгласа Волнера для того, чтобы понять: все кончено. Произошедшее с ним за эти несколько месяцев не имело значения. Кто-то, надсмехаясь и злобно нашептывая проклятья, просто оттянул срок такого сокрушительного падения, чтобы Драко поверил в спасение, а потом ударился побольнее. Ведь надежда, как и любовь, не всегда бывает во спасение.

— Вы не имеете права, Драко ни при чем… — рассеянно шептала Гермиона, сжимая руки в кулаки. Все в её груди клокотало и рвалось наружу адским пламенем. Девушка отчаянно желала, чтобы Волнер упал замертво и его злобная торжествующая усмешка сползла с губ. — Пожиратели подставили его!

— Интересно, зачем? — захохотал профессор, словив взгляды поддержки из толпы.

— Это известно только им, — злобно прошипела Гермиона, смотря прямо в глаза Волнеру. На секунду ей показалось, что мнимое веселье покинуло его, и во взгляде промелькнул испуг. — Драко не хотел говорить мне! Если бы я не узнала, то директор и вы остались бы в школе и смогли предотвратить пожар! Как вы смеете обвинять его? Он только поступил так, как было необходимо!

— Значит, если бы не ваша настойчивость, мистер Малфой отправился бы на встречу с Пожирателями один? Удивительная сила женского влияния!

Драко обреченно зажмурил глаза, а его руки опустились в бессилии. Грейнджер хотела спасти его положение, а сделала только хуже. Винить её уже не было смысла.

— Вы все неправильно поняли! — нервно облизнув губы, Гермиона помотала головой и набрала в легкие воздуха. — Мы пытались пресечь попытки Пожирателей выманить Драко!

— Довольно, мисс Грейнджер! Не делайте так, чтобы я начал подозревать еще и вас! Могила, что вырыл для себя мистер Малфой, очень глубока, и я начинаю догадываться, что рассчитана она на двоих!

Драко наконец поднял голову и яростно посмотрел на Волнера. Поддавшись неосознанному порыву, он схватил девушку за запястье и завел себе за спину, не проронив и слова. В этих молчаливых действиях чувствовалось обречение загнанного в угол дикого зверя.

— Мистер Волнер! Как вы смеете обвинять Героиню войны? — донесся возмущенный возглас из толпы. — Разве вам не известно, что она сделала для всех нас?

— О, мне все известно, миссис Праймор! Но знаете ли вы, что способна творить дурная кровь? — когда все изумленно замерли, вперив взгляд в профессора, он ощутил, как сердце падает вниз. План, так четко отработанный Пожирателями, мог запросто полететь к чертям из-за его неосторожного языка. — Я имею в виду юную кровь, уважаемые. Разве вы не знаете, что бушует в голове у таких молодых девушек, как она? Мне неловко говорить об этом, но, как я успел заметить, мисс Грейнджер стала жертвой очарования мистера Малфоя, чем он и не преминул воспользоваться! Никто не стал бы подозревать его, если рядом такая знаменитая и надежная спутница…

Гермиона, приоткрыв рот от возмущения, выслушивала обвинения и все крепче стискивала челюсти. Ей невообразимо сильно хотелось врезать Волнеру и заставить его заткнуться, но тело будто окаменело от потока несусветной чуши, вылившейся на неё.

— Я разочарован, мисс Грейнджер! — театрально вздохнув, профессор подошел ближе и устремил на девушку победный взгляд. Гермиона, уловив нотки триумфа в голосе мужчины, застыла на вдохе, похолодев всем телом. — Директор убеждала меня в вашей компетентности, и только поэтому, признаюсь, я закрыл глаза на прошлую выходку мальчишки. Но я даже не подозревал, что вы провалите такое простое задание. Вам было поручено следить за Драко Малфоем, а вы, извините, — Волнер оценивающе прошелся по ней взглядом. — Влюбились в него!

Малфой распахнул глаза, задержав взгляд на довольном лице Волнера. Несколько секунд юноша пытался переварить сказанное, следующие несколько — понять, правдивы слова мужчины, или нет. Чтобы определиться с последним, он медленно повернулся к Гермионе, но тут же с ужасом отпрянул. Гриффиндорка молчала, спрятав глаза и закусив губу. Мерлин! Это была правда!

Тут же все в голове Драко завертелось с новой силой, и картины из недалекого прошлого вдруг начали приобретать определенность. Неожиданное пожелание доброго утра, преследование, внезапно протянутая рука помощи… Все это было обманом, ложью, умелой игрой Грейнджер. Она обвела его вокруг пальца с такой легкостью, что Малфою хотелось тут же рассмеяться, схватившись за живот, но потом все-таки разрыдаться. Первоначальное ошеломление прошло, и на смену ему пришла густая тягучая боль, ударившая по клапанам сердца. Разрастаясь и нагреваясь, она причиняла неистовые страдания и грозила разорвать измученную крохотную душу на части. Черная ненависть, смешиваясь с горячей кровью любовной одержимости, превращалась в яд и обжигала вены, по которым бежала. Каждая клеточка тела стала чужой и омертвевшей. Драко вдруг понял, что не жил по-настоящему всё это время. Обман лип к обману, и на его теле, казалось, больше не осталось места ни для чего, кроме ударов хлыстом судьбы.