Подвалы твоего сердца (СИ)

— При всем уважении, Нотт, — на секунду оторвавшись от созерцания опущенной головы Грейнджер, Драко окатил юношу холодным взглядом, — это не твое дело. Поговорим позже.

Гермиона почти умирала от стыда и обиды за себя. К счастью, благодаря мантии Малфоя она больше не сверкала порванными чулками перед Теодором, но это ни в коем случае не искупляло и частички того морального гнета, что она испытывала. Сжимая в руках черную ткань и плотнее кутаясь в неё, девушка даже не заметила, как Малфой подошел ближе. Одна из его рук скользнула по спине, другая — под коленями, и в следующую секунду она оказалась прижатой к твердой юношеской груди. Из-за неожиданности произошедшего Гермиона даже не успела предпринять попытки сопротивления, да и руки, оставшиеся под плотно запахнутой мантией, совсем не могли помочь с высвобождением.

— Отпусти, чертов придурок, — прошептала она, дернувшись на руках слизеринца.

— Еще одно движение, Грейнджер, и я скину тебя с башни. Имей в виду: я сейчас не расположен к шуткам, — Драко, поудобнее перехватив девушку, двинулся вниз по лестнице. Минуя Нотта, он усмехнулся. Лицо однокурсника выражало удивление, смешанное с раздражением. Может быть, он питал какие-то положительные чувства к Грейнджер, проведя с ней столько времени в качестве старосты школы? Подумав об этом совсем немного, Драко решил, что Теодор никогда бы не позволил себе смотреть на нечистокровную, и покрепче прижал Грейнджер к груди, будто боясь, что она сможет убежать от него. Будто кто-то сможет ей помочь.

Достаточно быстро они добрались до башни Гриффиндора. На протяжении всего пути Гермиона не сказала ни слова, старательно изображая безразличие. Она ни разу не взглянула на Драко, в то время как он бросал на неё тревожные взоры каждую минуту. Слезы все еще блестели на её покрасневших скулах, тушь слегка размазалась в уголках глаз. Малфой недовольно хмурился, надеясь, что гриффиндорка скажет хоть что-то, но она ожидаемо молчала. Несмотря на то, что злиться он не имел права, игра в молчанку по-настоящему раздражала.

— Говори пароль, — тихо произнес он, остановившись перед дремлющим портретом.

— Поставь меня на ноги, — все так же не смотря на него, потребовала Гермиона.

— Пароль, Грейнджер. Я хочу убедиться, что ты снимешь эти уродливые тряпки.

Вообще-то Драко хотел сказать, что желал удостовериться в устойчивости её состояния, но получилось снова что-то обидное. Закатив глаза, юноша, тем не менее, не сдвинулся ни на миллиметр.

Гермиона прикрыла глаза, смаргивая остывшие слезы, и прошептала пароль. Дверь отворилась, гостиная встретила их полумраком. Камин одиноко тлел остывшими углями, в воздухе все еще пахло духами и различными средствами для фиксации причесок. Гриффиндорцы, все до одного, очевидно, были на празднике.

Малфой никогда бы не подумал, что добровольно ступит на порог логова ненавистного факультета, однако сейчас все его убеждения казались смешными. Остановившись и мельком оценив обстановку, Драко осторожно опустил Грейнджер на ноги и отошел на шаг.

— Где твоя комната?

— Вали, Малфой, — зашипела она и, резко вскинув руки, отбросила мантию на пол, а потом, немного подумав, снова подняла. — Просто проваливай! — в лицо слизеринцу полетела его собственная скомканная мантия. Губа Драко нервно дернулась.

Резко развернувшись, Гермиона ринулась вверх по лестнице, на ходу стыдливо поправляя задирающееся платье. Слезы высохли до конца, и осталась только черствая злость. Внутри вопреки всему витало небольшое облегчение от того, что она все-таки не пошла на вечеринку.

— Грейнджер, постой! — пронеслось вслед, и сзади Гермиона услышала топот чужих ног по деревянным ступеням. Испуганно оглянувшись, девушка ускорилась, но тут же ударилась пальцами ног о ступеньку и остановилась, оседая на неё. — Что случилось? — в голосе Малфоя было слишком много беспокойства, и это выбивало из колеи. Гермиона вскинула на присевшего перед ней юношу недоумевающий взгляд.

— Как же ты меня достал, Малфой! Ты хоть сам понимаешь, что с тобой творится? — чувства хлынули через край, развязывая язык. — Отправляйся в лечебницу, чертов придурок! Будь уже либо пришибленным психом, либо нормальным человеком! Хватит меня мучить, я и так искупила свои грехи настолько, что можно грешить еще сто лет! — схватившись за голову, Гермиона нервно всхлипнула. — Ну почему это все происходит со мной? Почему, Малфой? — она посмотрела на него так, будто действительно надеялась услышать ответ. Драко внимательно слушал, но его взгляд не смел подняться до глаз девушки. Это неприятное чувство, которое так редко посещало его ранее, ковыряло сердце. Кажется, оно называлось стыдом. Злость на себя, как вечный спутник, все так же уничтожающе сверлила рассудок, но вот стыд — такой чистый, как никогда прежде — просто превышал все допустимые пределы ощущений.

— Я не знаю, — тихо ответил он и нашел пальцами расслабленную ладонь Грейнджер. Сначала девушка пыталась вырвать свою руку, но Малфой только крепче сжал её, выражая собственную решимость. — И не умею извиняться. Так что даже не рассчитывай.