Подвенечное платье

Анфиса искренне порадовалась за Соню, ведь по словам новоиспеченной невесты выходило, что ее избранник – юноша хоть и молодой, но уже достаточно образованный и трудолюбивый. От всей души пожелав подруге счастья, Анфиса, ни минуты не сомневаясь одолжила ей свое новое шелковое платье. На мгновение Анфисе даже пришло в голову отдать его подруге насовсем, но она не смогла. Наряд был очень дорог ей как память обо всем, что было и могло бы быть между ней и Александром. В воспоминаниях, как в калейдоскопе, промелькнули яркие моменты их знакомства: вот они вместе с детьми играют в шарады, вот он подает ей руку, чтобы помочь сесть в коляску, а вот танцует на вечере у Кайсаровых…

Но радостные воспоминания исчезли так же внезапно, как нахлынули, и вот уже весь следующий день Анфиса в мельчайших деталях вспомнила отвратительную старуху в окне магического салона. Венец безбрачия. Глупое суеверие, лишь упоминание о котором смогло испортить Анфисе настроение на весь день. Страшно даже представить, что почувствовала Таня, увидев в коробке с платьем предостерегающую записку от покойной матери. Кем же нужно быть, чтобы так жестоко поступить с ни в чем неповинной девушкой?!

От грустых мыслей Анфису снова отвлекла Соня, которая постучалась к ней в комнату, чтобы вернуть платье:

– Хандришь?

Соня повесила платье на дверцу шкафа и уселась на стул, облокатившись руками на спинку. Анфиса же сидела на кровати, медитативно листая страницы учебника в поиске новых интересных заданий для Лизы и Кати.

– Да так, задумалась просто…

Соня с энтузиазмом, в красках начала рассказывать о том, как прошло сватовство, что жених торопится со свадьбой, а ей даже неловко как-то сообщать о скором своем уходе купцу, ведь все произошло слишком быстро, и она волнуется, что хозяин затаит обиду. Анфиса успокоила подругу, сказав, что ничего страшного не случится, он наверняка войдет в положение, но посоветовала написать обо всем Еремееву как можно скорее, чтобы тот начал поиски новой няни.

Затем девушки долго обсуждали планы Сони на будущее. Невеста поделилась тем, что не хочет сидеть дома и планирует помогать мужу в аптеке, а если денег будет не хватать, то она подастся в швеи и будет выполнять небольшие заказы на дому. После этого разговор сам собой зашел о подготовке к венчанию и свадебном наряде. Соня заявила, что пусть лишних денег у нее и нет, но платье она собирается шить самое что ни на есть грандиозное и обязательно со шлейфом.

– У тебя, кстати, не осталось того наброска, который ты делала на кухне, когда на нас набросилась Глафира Матвеевна?

– Да, где-то был… Правда мне сказали, что в обычном ателье такое не пошьют. Нужно будет еще поискать мастерицу. Подол уж там больно чудной. Ты уверена, что именно такой фасон тебе нужен?

– Эх, один раз живем! Мне бы только найти того, кто подсказал как скроить. А сшить я и сама могу.

– Ну тогда давай вместе поедем в воскресенье? Дети будут на празднике, а мне как раз подсказали к кому можно попробовать обратиться. Быть может, нам повезет.

Соня захлопала от радости в ладоши, что было довольно опрометчиво, учитывая, что во время разговора с Анфисой она мечтательно раскачивалась на стуле. В какой-то момент новоиспеченая невеста чуть не потеряла равновесие, но успела вовремя подставить ногу, и потому все обошлось. Соня заливисто засмеялась, и смех этот был до того заразительным, что Анфиса с удивлением обнаружила, что тоже улыбается.

***

Найти ателье на Литейном оказалось не так уж просто. Оно занимало небольшую комнатку на втором этаже, куда с улицы вела не шибко устойчивая чугунная лестница. Представить, что сюда могла подниматься знатная дама, было уж совсем невозможно. Соня, да и Анфиса тоже были крайне удивлены, что тут могли шлить сложные костюмы.

Приемной в ателье не было, и, с трудом поднявшись по лестнице, девушки оказались прямо в помещении, где кроили и шили несколько женщин. Дела у них, по всей видимости, шли не очень. Одна из швей подняла голову от машинки и, поправив измерительную ленту, лежащую у нее на плечах на манер шарфа, строго посмотрела на вошедших.

– Кого-то ищите, барышни?

Поняв, что более вежливого приветствия ожидать не стоит, Анфиса вышла вперед и протянула швее, а быть может и хозяйке данного заведения листок с эскизом.

– Вот, нам посоветовали обратиться к вам, говорят, никто, кроме вас, с таким шлейфом совладать не может. Скажите, пожалуйста, может, кто-то в вашем ателье кроил подобное платье? Мы бы хотели поговорить с этой мастерицей и, может быть, даже повторить заказ.

– …Или хотя бы выкройку одолжить! – вставила Соня из-за спины Анфисы.

Женщина поднесла листок к лицу, а затем немного отодвинула его, ищя нужное расстояние, видимо от того, что страдала возрастной дальнозоркостью.

– Хотела бы и я поговорить «с этой мастерицей»…

– Что, простите?

– Препаршивейший эскиз, я вам скажу, сразу видно, что делавшая его девица и иголку-то в руках не держала. Не видела бы я этого странного платья собственными глазами, ни за что бы не поняла, в чем тут дело.