Подвенечное платье цвета крови

Я быстро вышла из бара и села в машину. Через минуту он тоже показался на крыльце, огляделся по сторонам, направился к машине Капитолины. Наверное, он ездит на ней по доверенности, решила я, пока подруга не купит ему крутую тачку, о которой они говорили вчера в кафе. А Тарас молодец: сам заработать на машину не может, так требует ее со своей дамы сердца! Силен, ничего не скажешь. Молодой человек между тем не спеша сел в белый «Фольксваген» и покатил себе дальше. Я пристроилась ему в хвост.

Он остановился возле боулинга, выкурил, сидя в машине, сигарету и зашел внутрь. Что-то мне говорило, что он застрянет здесь надолго, и я решила съездить домой переодеться. Так мне легче будет следить за ним. Я сняла Светкин брючный костюм, смыла всю косметику, надела свою длинную шерстяную юбку, джемпер и куртку, на голову надела косынку, под которую спрятала волосы, и вернулась в машину.

Когда я вернулась к боулингу, белый «Фольксваген» все еще стоял у крыльца, и мне пришлось почти два часа проторчать недалеко от входа, ожидая, когда выйдет Тарас. Стемнело. К зданию подъезжали все новые машины. Но Тарас вышел только около семи, сел в машину и рванул к ателье.

Он остановился возле самого крыльца, чуть ли не на ступенях, зашел внутрь, а вскоре они вышли вдвоем – хозяйка Капитолина и ее дружок. Я не стала провожать их до дома: где они живут, я и так знаю, а услышать что-то мне уже вряд ли удастся. Я развернула машину и поехала домой. Пока еще доберусь по этим чертовым пробкам!..

Дома я, как обычно, первым делом сварила кофе и села в кресло подумать. Наколка на руке Тараса почему-то не давала мне покоя. Я рассуждала так: если у человека есть наколка, может, он отбывал срок? Вполне возможно. Но тогда что получается: Капитолина, девочка из хорошей семьи, встречается с уголовником? Зачем? Не понимает, с кем связывается и чем это может для нее кончиться? Наконец я не выдержала. Надо позвонить Мельникову и посоветоваться с ним. Я подошла к домашнему телефону и набрала номер моего друга.

– Андрюш, ты еще не спишь?

– А если сплю? – Голос у Мельникова и правда был сонный.

– Придется проснуться. Ты извини, но дело срочное. Мне нужны сведения об одном человеке. Его зовут Тарас, ему приблизительно двадцать восемь лет или что-то около этого, глазки какие-то бесцветные… белые или желтые… Плюгавенький. Коренастый…

– И чего ты хочешь от этого коренастого Тараса? – спросил Андрей.

– Понимаешь, у него на руке наколка, – объяснила я.

– И что с того? У доброй половины мужского населения наколки. И не только на руках. Сказать, где еще люди делают тату?

– Как-нибудь потом, на досуге. Андрюш, я вот что подумала: если человек имеет наколку, может, он сидел?

– Ну, может, и сидел. Смотря какая наколка. И что с того?

– А ты можешь сказать по моему описанию, есть ли у вас похожий «клиент» в вашей «клиентской базе»?

– Да ты что, мать, шутишь? Ты знаешь, сколько у нас этих, как ты говоришь, «клиентов»?! Я что, всех их в рожу, пардон, в лицо должен помнить?!

– Андрюш, а как бы посмотреть вот эту вашу «клиентскую базу», а?

– Ты что, мать, хочешь, чтобы я стал безработным?

– Ну и что? Станешь – ничего страшного, пойдешь в частные сыщики.

– Я?! Издеваешься?

– Андрюша, ты пойми, этот Тарас – он какой-то… криминальный тип. И еще: вы не выяснили, что за женщина лежит в вашем морге, та, которую два дня назад Юрий Корольков опознавал? Ну, ту, без лица…

Мельников помолчал некоторое время, переваривая мой вопрос, потом выдал, зевая:

– Нет, пока так никто и не опознал… А что?

– А ты знаешь о том, что полгода назад у нынешней хозяйки ателье Капитолины Седельниковой мачеху нашли точно в таком же виде – без лица, страшно изуродованную?

– Подожди, а это здесь при чем? Мать, я уже совсем запутался в этих женщинах без лица! Ты можешь мне все нормально и членораздельно объяснить?

– Ты, Мельников, я вижу, еще не совсем проснулся…

– Точнее, я еще не совсем заснул! Тань, ты знаешь, что время – одиннадцать и мне завтра на работу, между прочим! А сегодня у нас было задержание опасного рецидивиста. Я, можно сказать, под пулями, рискуя жизнью… Или говори толком, что тебе от меня надо, или я пошел спать! Мне же в половине седьмого вставать! Имей совесть, в конце концов…

– Хорошо, давай так: сейчас, я чувствую, от тебя все равно толку нет. Давай я подъеду завтра к тебе в отделение… Когда лучше?

– Ну, приходи в обед, что ли… Все разойдутся по столовкам, а мы с тобой посмотрим «базу»…

– Спасибо тебе, Андрюша! Все, иди спи…

– Тебе спасибо… что разрешила!

Я положила трубку. Так, Мельников может позволить себе спать, он за зарплату работает в госструктуре. А у нас доход иного рода, нам платит клиент за выполненную работу, поэтому мы подумаем еще, прикинем, что уже узнали и что еще надо бы разведать. Итак…

Я отхлебнула немного остывший кофе.