Подвиг 1969, №3

Ругая себя за то, что не поставил дозорного — на Крите такая халатность стоила бы ему жизни, — Меллори откинул брезент и осторожно выбрался на палубу. Оружия он не взял, но прихватил полбутылки мозельского. Старательно изображая пьяного, Меллори проковылял по палубе и ухватился за канат, чтобы не свалиться за борт. На берегу, в десяти ярдах от него, стоял немецкий автоматчик. Меллори нагло уставился на него. Теперь поздно думать о дозорном.

Прежде чем приступить к разговору с автоматчиком, Меллори встряхнул бутылку и приложился к горлышку. Худое загорелое лицо немца исказила гримаса гнева. Меллори не обратил на это внимания. Небрежно обтер губы рукавом черной курткй и сверху вниз вызывающе посмотрел на солдата.

— Ну, какого черта тебе нужно? — нахально и неторопливо спросил он, как истинный островитянин.

Меллори увидел побелевшие суставы пальцев на стволе автомата. Мелькнула мысль: не переборщил ли он? За себя он не беспокоился, — в машинном отделении затихли, а рука Дасти Миллера никогда не оказывалась слишком далеко от бесшумного автоматического пистолета, — но ему не хотелось осложнений. По крайней мере сейчас, когда в сторожевой башне находилось не менее двух скорострельных «шпандау».

Солдат едва сдержал себя. Требовалась наблюдательность Меллори, чтобы заметить следы колебания и растерянности. Греки, даже полупьяные, никогда не разговаривали с оккупантами в таком тоне, если не чувствовали своего превосходства в силе. Меллори и рассчитывал воспользоваться этим.

— Что за судно? Куда направляетесь? — Солдат говорил по-гречески медленно, с паузами, но вполне сносно.

Меллори опять приложился к бутылке, сладостно причмокивая губами, сделал глоток-другой и, оторвавшись от горлышка, любовно посмотрел на нее.

— Очень мне нравится в немцах умение делать прекрасное вино, — громко сказал он. — Спорю, что вам нельзя попробовать его! Угадал? А пойло, которое делают наверху ², начинено смолою так, что его можно употреблять только вместо горючего для фонарей. — Он умолк на минуту. — Конечно, если вы знаете честных людей на островах, они достанут вам немного озо ³, но мало кто из наших может делать озо лучше мозеля или рейнвейна.

Солдат поморщился. Как большинство военных, он презирал предателей, даже если они были на их стороне. Правда, в Греции предателей оказалось не так уж много.

— Я спрашиваю, что за судно и куда идет? — холодно повторил он.

— Каик «Агион». С грузом для Самоса, — гордо ответил Меллори и добавил значительно: — По приказанию.

— Чей приказ? — спросил солдат.

— Господина коменданта из Вати, генерала Крейбеля, — почтительно сказал Меллори. — Вы, конечно, слышали о герре генерале, правда? — Меллори знал, это подействует: о командующем десантными войсками генерале Крейбеле, поклоннике железной дисциплины, знали далеко за пределами островов. Меллори мог поклясться, что лицо солдата побледнело, но тот не успокоился.

— Бумаги есть? Рекомендательные письма?

Меллори устало вздохнул и повернулся к рубке.

— Андреа! — позвал он.

— Чего надо? — Массивная фигура грека показалась в проеме. Он слышал разговор и продолжал игру Меллори: открытая бутылка вина почти скрывалась в его лапище. Он подошел поближе и сказал недовольно: — Не видишь, я занят. — Потом оглядел солдата и так же недовольно спросил: — Чего ему?

— Наши пропуска и рекомендательные письма герра генерала. Они внизу.

Андреа с ворчанием спустился вниз. На берег перебросили канат, подтянули корму и передали солдату бумаги. Они были сделаны отлично. Вплоть до фотостатического факсимиле генерала Крейбеля ничто не могло вызвать ни малейшего подозрения в их оформлении. Солдат вернул бумаги с невнятными словами удовлетворения. Только сейчас Меллори разглядел, что перед ним совсем юнец, лет девятнадцати: чистое открытое лицо, не похожее на лица молодых фанатиков из эсэсовских дивизий, осмысленные живые глаза... Меллори подумал, что ему не хотелось бы убивать этого мальчишку в солдатской форме. Он сделал знак Стивенсу. Тот передал полупустую корзину с бутылками мозельского, Меллори указал в сторону сторожевой башни:

— Сколько вас там наверху?

Солдат мгновенно насторожился, на лице вновь появилось враждебное и недоверчивое выражение. Он глухо спросил:

— Зачем вам это?

Меллори с притворным отчаянием простер вверх руки, простонал и огорченно обратился к Андреа:

— Ты видишь, какие они? Никому не доверяют. Думают, что каждый... — Он поспешно обернулся к солдату. — Мы не хотим создавать себе хлопоты всякий раз, когда сюда заходим. Мы пойдем на Самос еще раз через пару дней. Нужно сплавить партию мозельского, — пояснил он. — Генерал Крейбель хорошо снабжает... э-э-э... своих специальных агентов. Да, вам наверху, на солнце, видно, не сладко приходится. Вот, бери по бутылке на брата... Сколько бутылок?

Успокаивающее упоминание о том, что они вновь вернутся, имя генерала и заманчивое предложение окончательно лишили солдата подозрительности. Помогло наверняка и то, что немец представил себе реакцию товарищей. Если те узнают, что он отказался от вина...