Подвиг «Алмаза»

Всей подготовкой к восстанию руководит Военно-революционный комитет, состоящий исключительно из большевиков и примыкающих к ним. Комитет ставит задачу отрядам Красной гвардии, матросов и солдат. Для занятия наиболее важных пунктов города выделяются особо надежные и преданные революции отряды. Прежде всего они должны внезапно захватить центр — здание штаба Одесского военного округа, арсенал, телеграф, телефонную станцию, железнодорожные станции Одесса-Главная и Одесса-Товарная, и установить там вооруженную охрану, способную отразить наступление противника.

8 января состоялось заседание Военно-революционного комитета, на котором был определен момент начала вооруженного восстания — в ночь на 14 января, с субботы на воскресенье. Эта дата не была случайной: верхушка местных органов Центральной рады и офицерство обычно по субботам устраивали балы и увеселительные вечера. Решено было застигнуть их врасплох.

В плане восстания важное место отводилось военным кораблям Черноморского флота. Линкорам «Синопу» и «Ростиславу» надлежало расположиться на рейде напротив Среднего и Большого Фонтанов, взять на прицел гайдамацкие курени и юнкерское училище. «Ростиславу» поручалось обстрелять крейсер «Память Меркурия» в случае, если он вздумал бы поддержать контрреволюционные силы. Комиссар Транспортной флотилии Кондренко распорядился, чтобы все матросы «Алмаза», «Синопа», «Ростислава», «Дуная» и других революционных кораблей были сведены в отряды. На кораблях оставлялись только те, кто был необходим для обслуживания орудий и несения вахты.

Для координирования боевых действий оперативный штаб по руководству восстанием перешел на крейсер «Алмаз». Здесь была налажена связь с военными кораблями, со штабом Красной гвардии и Севастополем.

Еще 2 января комиссар флотилии Кондренко разговаривал с «Алмаза» по прямому проводу с исполняющим обязанности главного комиссара Центрофлота Колышевским.

Кондренко: Не может ли Центрофлот прислать в Одессу линкор «Волю» или другой, такого же типа?

Колышевский: Сегодня будет объединенное заседание Совета и Центрофлота, я о вашей просьбе доложу. Может быть, крейсер «Память Меркурия» отозвать в Севастополь?

Кондренко: Нет, не следует. Дела с ним налаживаются. По крайней мере мне так кажется. Мы его держим под контролем.

Колышевский: А какое сейчас у вас положение?

Кондренко: Неплохое. Но если придет линкор «Воля» — будет совсем хорошее.

Сообщение об этом разговоре в несколько более полном виде опубликовали одесские газеты.

8 января на Платоновском молу состоялось собрание матросов «Алмаза», «Синопа», «Ростислава» и вольнонаемных моряков Транспортной флотилии. Были заслушаны доклады Старостина, Кондренко и Попова. Принятая резолюция гласила: «Мы, черноморцы, заявляем, что, помня заветы лейтенанта Шмидта, мы будем за угнетенный люд Украины и Великороссии, а посему мы приветствуем Совет военных, рабочих, крестьянских и матросских депутатов, созданный из украинской бедноты в гор. Харькове. Буржуазной же Киевской раде и генеральному секретариату, связавшим себя с контрреволюционером Калединым и союзными империалистами, заявляем: «Прочь грязные руки!» ^{56}.

Накануне восстания в Военно-революционный комитет стали приходить делегации воинских частей, в том числе и гайдамацких, с заявлениями о поддержке Советской власти. 12 января делегация 1-го пластунского полка сообщила, что полк выходит из подчинения комиссару Центральной рады Поплавко и присоединяется к Военно-революционному комитету. Пулеметная сотня, солдаты 7-й и 8-й сотен 2-го пластунского полка через своих делегатов заверили, что они в любую минуту готовы с оружием в руках поддержать рабочих.

Комитет получил резолюцию митинга украинских солдат-пулеметчиков о том, что они против рабочих и крестьян не пойдут, Центральной раде повиноваться отказываются. «Напротив,— говорилось в резолюции,— будем до последней капли крови защищать только трудовой народ, выразителем мнений которого считаем Совет Народных Комиссаров и действительно Народную Украинскую Раду, находящуюся в г. Харькове» ^{57}.

Все эти заявления свидетельствовали о том, что нелегкий труд агитаторов-большевиков, часто рисковавших жизнью в гайдамацких куренях, увенчался блестящим успехом.

За несколько дней до начала вооруженного восстания матросы передали одесской Красной гвардии большое количество оружия. А случилось это так.

На крейсере «Память Меркурия» находилось 3000 новеньких винтовок и полный комплект патронов к ним. Это оружие было тайно доставлено на крейсер представителями Центральной рады. Что это за груз и для кого он предназначался, знал только судовой комитет крейсера. Дело в том, что Центральная рада в это время заключила тайное соглашение с татарско-мусульманским правительством Крыма о совместной борьбе против Советской власти. Винтовки и предназначались командованию буржуазно-националистических войск Крыма.