Подвиги таборитов

Плебс не имел никаких прав в городском самоуправлении и находился как бы на дне тогдашнего общества. Плебс составлял самую революционную часть городского населения. Подмастерья и ученики часто выступали против мастеров, а городская беднота — вообще против всех имущих. С особенной ненавистью относились городские низы к немцам-патрициям, в которых они всегда видели своих эксплуататоров и врагов. Наиболее убежденными врагами существующих порядков и самыми последовательными и стойкими борцами за народное дело- среди плебеев были вчерашние крестьяне — у них не было даже тех надежд, которыми шили замученные непосильным трудом подмастерья.

Кроме разных групп трудящихся, которые составляли подавляющее большинство городского плебса, в средневековых городах было немало людей, которые существовали за счет попрошайничества и собственной изворотливости. Многочисленные бродяги и нищие, гадалки и проститутки, воры и прочие опустившиеся и деклассированные элементы являлись закономерным порождением феодального общества. Эта часть городского населения временами примыкала к выступлениям народных низов, но в то же время ее легко можно было отколоть при помощи подкупа, к которому часто прибегали патриции, внося тем самым раскол в движение городской бедноты.

Жизнь в городах Чехии в конце XIV — начале XV в. была неспокойной. Основная масса бюргеров ссорилась с патрициями из-за доходов и привилегий, а плебеи выступали вообще (пропив доходов и привилегий городской верхушки. Однако пестрота и разнородность плебса затруднила сплочение и борьбу народа.

Классовая борьба в Чехии носила в это время очень сложный характер. Земаны стремились поживиться на счет панов и духовенства, — в одном лагере с которыми выступал и городской патрициат. Средние слои горожан-бюргеров по многим вопросам поддерживали земанов, хотя гордые рыцари пренебрежительно относились к ним. Крестьяне и городской плебс ненавидели феодалов и всех их пособников и свели с ними постоянную борьбу. Первоначально разрозненные выступления чешских крестьян и городской бедноты привели, в конце концов, к открытому вооруженному восстанию народа — к Великой крестьянской войне.

Классовая борьба в средневековой Чехии осложнялась острыми национальными противоречиями. В течение нескольких столетий германские короли, князья и рыцари стремились завоевать земли Чехии и, покорить ее свободолюбивый парод. Римские папы, мечтая о господстве над всем миром, поддерживали и вдохновляли захватчиков. Героическое сопротивление чешского народа сорвало эти коварные планы. В свою очередь немецким феодалам были нанесены сокрушительные удары другими славянскими народами — русскими и поляками.

Кроме прямых попыток завоевания Чехии, были и скрытые формы агрессии, принявшие вид так называемой колонизации. Уже в XII–XIII вв. чешские короли и паны охотно принимали на службу немецких баронов и рыцарей, раздавали им земли. Не теряла времени и черная стая католических попов и монахов: многие из них быстро захватили в чешских землях самые богатые приходы, самые доходные места. Не удивительно, что к началу XV в. среди чешских панов и верхов духовенства оказалось много иноземцев. Кроме того, в большинстве чешских городов из немцев состояла значительная часть патрициата. Больше того, постоянно общаясь с немцами, многие чешские феодалы стали подражать их обычаям, перенимать их язык и костюмы, родниться с ними, забывая в своем слепом преклонении перед иноземцами о родном языке, традициях и культуре.

Таким образом, массам чешских трудящихся приходилось выступать не только против феодальной эксплуатации, но и вставать на защиту своего народа, своего языка и культуры. В связи с этим их борьба приобретала особое значение. В нее включались все лучшие сыны чешского народа.

С годами волна народного- гнева нарастала. К началу XV в. Чехия напоминала вулкан, грозное извержение которого могло начаться в любой момент. Но королевской власти и мощному аппарату католической церкви до поры до времени удавалось удерживать народные массы в подчинении. При этом нельзя забывать, что главная масса народа — крестьяне — была разобщена и неорганизованна. Порой забитость и зависимое положение заставляли крестьян втягиваться в междоусобные распри феодалов. Нельзя, конечно, забывать и о свойственном крестьянам того времени наивном доверии к королю и об их суеверном почтении к церкви. Больше того, у чешских крестьян XIV–XV вв. не могло быть четкой программы действий, и хотя у некоторых крестьянских и плебейских вожаков складывались порой смутные представления об обществе, построенном на началах равенства и справедливости, мало кто мог представить себе путь от жестокой действительности к этим светлым мечтам.