– Восьмидесятые и начало девяностых стали эпохой великих перемен. Сам политический строй во главе с Горбачевым был полностью на нашей стороне. Мы создавали всякие фонды и награждали тех, кто боролся за права человека в СССР. Нам очень сильно помогли такие диссиденты, как Сахаров, Солженицын и многие известные люди. Вчерашних врагов они стали называть героями и наоборот. Поэтому обвинять в развале огромного союзного государства только нас нельзя, ибо они сами способствовали уничтожению своей страны, своего единства, чего нам не удавалось сделать извне. России надо было думать больше о своем народе, а не о странах социалистического лагеря. Чтобы доказать всему миру, что социалистическая система хозяйствования лучше капиталистической, Россия делала для этого все. И в большинстве случаев в ущерб себе самой, оставив в нищете свой народ. Россия – самодостаточная страна, даже если все страны мира объявят санкции против нее, потеряют они, а не Россия. Это она уже доказала после свержения монархии в 1917 году. Она покупала у стран социалистического лагеря все, даже не имея необходимости в этом, начиная с сахарного тростника на Кубе, заканчивая индийскими фильмами. А что Россия получила взамен? После развала СССР все повернулись спиной. Даже сегодня многие народы этих страны сожалеют о случившемся, потому что они тогда жили «как у Христа за пазухой». Но нам повезло, тогда эти болваны сами не понимали, от чего они отказываются.
– А русские, я ведь тоже родился в Москве, что это за народ?
– О-о, Россия! Это уникальная страна, другой такой страны однозначно нет. Физиологически сегодняшний русский – это смесь многих кровей: европейских, восточных, азиатских. Но есть у этого народа одно отличие от всех остальных, о котором русский поэт Пушкин писал: «Здесь русский дух, здесь Русью пахнет!» Этот народ, несмотря ни на что, пронес через тысячелетие этот самый «русский дух». С помощью русского духа, русского языка и русской культуры им удалось объединить в единое целое огромное количество народов. Именно «русский дух» помогал народам России объединяться и побеждать там, где победа им даже не светила. Это и отличает этот народ от всех других народов мира.
Майкл заметил, с каким с воодушевлением его отец рассказывал о России, и поэтому не останавливал его частыми вопросами.
– В конце концов, из-за наращивания гонки вооружений стала заметна нехватка качественных товаров и продуктов. У народа были деньги, а товаров не было, представляешь? Ха-ха!.. Постепенный рост недовольства народа, проснувшаяся преступность, все эти проблемы вместе взятые создали волну ненависти, которая в один прекрасный день должна была обрушиться на кого-то. Нужны были виноватые, понимаешь? Поэтому для того, чтобы эта волна не обрушилась на нас, мы действовали очень осторожно. До русского народа донесли, что во всех невзгодах виновата их власть. В этом участвовали все их средства массовой информации, а также те самые советские диссиденты, о которых я тебе говорил. А службу президента Горбачева мы оценили в Нобелевскую премию мира. Ха-ха! Ослабление цензуры и либерализация общественной жизни привели к росту гражданского самосознания. А правительство, заметив, что власть уходит из рук, предприняло попытку защитить себя, создав Государственный комитет по чрезвычайным происшествиям. Но такие же партийцы, как и они сами, наобещав народу все, что угодно, смели этот комитет. И что получила страна? Развал во всем, хаос, нищета, безработица, преступность и так далее. Мы победили в холодной войне. Представь себе, ведь это уму непостижимо! Мы, американцы и европейцы, становились миллиардерами в течение многих десятков лет. А в России за какие-то десять лет появилось столько новых миллиардеров, что журнал «Forbes» обрел новое дыхание. Как они это сделали? Только путем ограбления своей страны, собственного народа, других способов нет.
– Отец, а тебе лично не жалко их было? Я имею в виду простых людей…
– Знаешь, сынок, был у меня один товарищ, гораздо старший по возрасту… Так вот, он работал в России еще до меня, в пятидесятые и шестидесятые годы. Я у него многому научился. У него однажды случился инсульт, но он выжил. Однажды при встрече, уже в конце семидесятых, когда уже можно было говорить все, он мне сказал такие слова, которые я помню до сих пор: «О, Гарри! Если бы ты знал, каким поганым делом мы занимались в России. Мы отобрали у людей счастье. Бог никогда не простит нас за это!» Если честно, я тогда не понимал его, но после, пожив в России некоторое время, я наконец-таки понял, что он имел в виду.
– Что же?..