Подводный фронт

— Мы получили приказание идти на перехват, когда уже почти заканчивалась подзарядка аккумуляторных батарей, — докладывал командир «малютки» на разборе. — Я рассчитал время. Получалось, что фашисты должны появиться в патрулируемом нами районе с четырех до пяти часов ночи. Мы успевали свободно. Пришли. Огляделись как следует на месте. Выбрали позицию поудобнее и стали ждать. Конвой немного припоздал на «свидание». Но в пять часов пятнадцать минут гидроакустик услышал шумы винтов. Потом и я в ночной бинокль увидел три силуэта: один покрупнее — транспорт тысячи на две и два поменьше… Хоть до транспорта было еще кабельтовых десять, он так удобно ложился на прицел, что я решил не терять времени — атаковал. Тут же погрузились и произвели послезалповое маневрирование. Через полторы минуты грохнул взрыв. Характерный, с лязгом рвущегося железа. Потом — пара глухих разрывов глубинных бомб. И тишина. Фашисты, думаю, не поняли, откуда их атаковали… В общем-то, действовать в этот раз нам было куда проще и спокойнее, чем обычно. Цель, можно сказать, на блюдечке поднесли.

— Ну а на кого транспорт будем записывать? — спросил я. — На вас или на Колышкина?

— Думаю, что справедливее всего разделить пополам, — улыбнулся Стариков.

Это, конечно, шутка. Потопленный транспорт, разумеется, записали на счет «М-71». Но радовала не столько очередная прибавка в боевом счете «малютки», сколько то, что прошел первую проверку новый и очень перспективный метод ведения боевых действий. Все убедились, что наведение лодки на цель по данным другой лодки — дело вполне реальное. После этого при постановке боевых задач на поход командирам подводных лодок стало даваться конкретное указание: доносить обо всех обнаруженных конвоях, идущих ночью на восток. Со временем атаки по наведению стали получаться у нас чаще.

Принимались на флоте и меры для улучшения взаимодействия подводных лодок с авиацией. И хоть возможности у авиаторов вести разведку в интересах подводников были по-прежнему крайне ограниченными, тем не менее командующий ВВС флота генерал-майор авиации А. А. Кузнецов, представители штаба ВВС приезжали к нам в бригаду, всесторонне обсуждали этот вопрос. Было проведено несколько тренировок по отработке связи подводных лодок с самолетами. И это уже вскоре принесло плоды. В апреле «М-176» И. Л. Бондаревича первой на флоте выполнила успешную атаку по цели, данные о которой ей были переданы с самолета-разведчика. Ну, а к концу войны такие атаки стали обычным делом, о чем, впрочем, речь пойдет впереди.

Закончить рассказ о «жарком» январе хочется тем, как в последний день его, 31 января, бригада встречала возвращающуюся из боевого похода «Щ-422». Это была необычная встреча. И дело не только в том, что «щука», после того как «выложила на блюдечко» транспорт Старикову, сама тоже потопила еще один, уже третий по счету. Дело в том, что в этот раз мы встречали из похода первого в бригаде кавалера Золотой Звезды. 17 января из Москвы пришла телеграмма, в которой сообщалось, что высокое звание Героя Советского Союза присвоено Ивану Александровичу Колышкину.

Ставший привычным торжественный ритуал встречи лодки по такому поводу нам хотелось сделать еще торжественнее. Кто-то предложил построить на причале всех командиров-орденоносцев — своего рода почетный караул. Потом был митинг, на котором Иван Александрович Колышкин, очень смущенный и взволнованный оказываемыми ему почестями, сказал:

— Я отлично понимаю, что присвоенным мне высоким званием обязан прежде всего бойцам и командирам лодок. А вообще-то, у нас в бригаде многие бьют фашистов не хуже меня, я думаю, что и они скоро заслужат такие же высокие награды.

Колышкин был прав. Военный совет флота к этому времени уже направил в Москву представления для присвоения звания Героя Советского Союза еще трем командирам — Н. А. Лунину, В. Г. Старикову и И. И. Фисановичу. 3 апреля 1942 года Указом Президиума Верховного Совета СССР оно им было присвоено.

Получали высокие награды и подводные лодки. В январе была награждена орденом Красного Знамени «Д-3». В апреле она стала гвардейской. Тогда же звания гвардейских удостоились «К-22», «М-171», «М-174», а «М-172», «Щ-402» и «Щ-421» стали Краснознаменными.

Тревожные радиограммы

В феврале 1942 года мы проводили в очередной поход «Щ-403». Ее задача — высадить группу разведчиков в районе мыса Нордкап, на остров Магерё…

Высадка разведчиков в тыл врага — особо ответственное дело. Организация выполнения этой задачи у нас выработалась такая. К месту высадки лодка, как правило, подходит днем в подводном положении. Тщательно обследуется в перископ береговая черта, и затем лодка ложится на грунт. С наступлением темноты она всплывает и высаживает десантную группу, которая добирается к берегу на резиновых надувных шлюпках…