Подземка

      Оказывается, Коляна моего ещё часа два назад кто-то ножичком пырнул и на тот свет отправил. Хватало у него

недоброжелатей из-за дурного характера. Вот и выходит, что общался я в тот день не с кем-то иным, а с натуральным

призраком. Однако историю эту никому и никогда не рассказывал. Знал, что не поверят. Да я порой и сам себе не верю,

хотя знаю наверняка, что в тот день не спал ни капельки, и ничего мне присниться не могло. Видимо и впрямь

соскучились по мне родители, весточку прислали, пусть и не столь обычным образом. Потом специально просил

священника, чтобы молебен в их честь отслужил.

      Вот после этого случая с Коляном я ко всякого рода мистике отношусь с настороженностью, любопытством и ...

страхом. Много на свете есть загадок, отгадать которые нам не под силу. Но и вранья тоже предостаточно.

      А про Путевого Обходчика я и раньше слышал, ещё до войны. Есть куча всяких городских легенд, пацаны их обычно

друг дружке по секрету пересказывают. Чёрная-чёрная рука, гроб на колёсиках, да всякой всячины полно. Неистощим

народ на выдумку, хотя в выдумке той не всё неправдой бывает. Я раньше в это не верил, но с годами скепсис

подрастерял. Мир куда сложней, чем кажется некоторым материалистам. Надо лишь научиться зёрна от плевел отделять,

тогда многое перед тобой в необычном свете откроется.

      Кроме того, есть у меня и другие не менее интересные знания, связанные с детством: довелось мне и дружкам моим

в далёкие славные денёчки, когда человечество ещё не мыкалось под землёй, а смело выходило из метро на поверхность,

встретиться с удивительным, потрясающее всякое воображение явлением. Мы тогда ещё не слышали мудреного иностранного

термина 'аномалия', но сейчас, когда мой словарный запас ощутимо расширился, я могу сказать с твёрдой уверенностью,

что да, мы столкнулись с самой настоящей аномалией. И была она ...

      - Чего расселся? Работай давай? - грубый голос выдернул меня из задумчивого состояния.

      Недовольный охранник возвышался надо мной неприступной башней. За размышлениями я не заметил, как отведённое

под перерыв время истекло. Остальные работяги уже давно взяли в руки инструмент.

      - Понял, командир. Только не надо шуметь.

      Я поднялся, отряхнул одежду и с тоской посмотрел на носилки. Мать моя, женщина, это сколько ж ещё над нами

измываться будут?! Мы ж не шахтёры какие, честное слово!

Глава 12

Грыжу я себе не нажил, однако в изолятор приплёлся на полусогнутых. Сразу бухнулся на лежак и валялся минут

десять, уткнувшись мордой в вонючие тряпки, служившие мне подушкой. На что-то другое я был неспособен.

      - Слышь, Саша, ты как? - тревожно спросила Лило.

      - Пока не понял, - признался я. - Укатали сивку. Мне носилками чуть руки не оторвало. Целый Эверест с место на

место перетаскал. Ладно, не обращай внимания. Это я типа жалуюсь, рассчитывая на женское тепло и ласку.

      - А мне без тебя скучно было, - неожиданно сказала девушка.

      - Скучно? Я думал к тебе целыми делегациями повалят.

      - Я сначала тоже так думала, но меня почему-то трогать не стали. Поесть принесли, горшок вынесли и всё.

      - Значит, тебя тут больше уважают. Мне вот пришлось вкалывать как папе Карло, - взгрустнул я. - Надо было с

тобой поменяться. Ты уж извини, я беседу поддерживать не в состоянии. Язык и тот не ворочается.

      Как вырубился - не помню. Закрыл глаза и всё, бухнул в чёрный колодец. Зато утром нас ждал приятный сюрприз,

начался который с визита самого Ашота Амаяковича, угрюмого как знаменитая река. Мне его печали-горести были до фени,

но глава администрации так сокрушённо сопёл носом, что внутри меня непроизвольно начало зарождаться некоторое

сочувствие. Что-то серьёзное волновало товарища майора, и по всей вероятности причины его тревоги были связаны с

нами. Я в последнее время стал заправским интуитом, жаль только корочек нет.

      - В общем так, Лосев, от лица администрации приношу тебе наши извинения, - не поднимая глаз пробубнил Ашот

Амаякович. - Мы во всём разобрались. Выяснили, что тебе доверено ответственное задание. Можешь быть уверен, препон

тебе чинить не будем. Даже наоборот, поможем.

      - Извинения принимаются, - кивнул я. - Только скажите, что произошло?

      Майор пожаловался:

      - Хватились вас на Центральной, телефонограммы по всей ветке разослали. Требуют, чтобы ты поторапливался.

      - Ничего себе, - присвистнул я. - Только не говорите, что вам указивка от самого Генерала пришла.

      - Вот именно, что от него-то и пришла, - вздохнул Ашот Амаякович. - Он на меня полчаса в трубку орал. Чуть не

оглох в итоге. Что за сыр-бор, не понимаю. Чего он в вас такого нашёл?

      - А мы его родственники, - пошутил я. - Двоюродные брат и сестра.

      Вышло, конечно, как про детей лейтенанта Шмидта (я книжку Ильфа и Петрова раз двадцать читал), но Ашот

Амаякович почему-то поверил. Он побледнел, нервно сглотнул и упал духом ещё сильнее. Вероятно, Генерал обещал

спустить на него всех собак.

      - Так что - мы свободны и можем идти дальше? - спросил я.

      - Вы совершенно свободны, но вот одних вас я отпустить не могу. Генерал сказал, что вышлет группу