Подземная лодка

Он стал показывать руками, как давно, и по мере того, как он рассказывал, Алиса поняла, что язык жестов становится ей все более доступен. А по тому, как Пашка, сидевший рядом, поддакивал Рыну, стало ясно, что и Пашка все понимает.

Много-много лет назад, показал Рын, никто не помнит сколько, племя его жило на Земле, наверху, где солнце и хорошая охота. Но потом пришли другие люди, похожие на Алису и на Пашку, совсем без волос, была война, многих мохнатых убили, и оставшиеся спрятались в пещерах. Но безволосые люди добрались и до пещер. Поэтому мохнатые ушли глубже под землю, пока не забрались так глубоко, что и забыли путь обратно.

– Вы же неандертальцы! – сообразил Пашка.

– Неа – что? – спросил Рын.

– Пашка, – сказала Алиса укоризненно, – как же Рын может знать слово, которое изобрели совсем недавно?

– А я думал, что они сами себя так называли, – сказал Пашка.

– А наверх не хочется? – спросила Алиса, она тоже помогала себе жестами, и Рын ее сразу понял.

– Страшно, – ответил Рын. – Потому что безволосые люди нас убьют.

– Нет! – возмутился Пашка. – Безволосые никого не убивают. Они цивилизованные, они овладели природой и летают в космос.

Рын Пашку не понял, но улыбнулся.

– Ты же видишь, – сказала Алиса. – Мы не хотим зла.

– Вы – другое дело, – ответил Рын. – Ты хорошая. Ты так похожа на женщину, которая попала к нам давно, когда Рын был маленьким. Она пришла сверху и осталась жить у охотников. Рын ее очень любил.

– Наверное, тоже заблудилась, – сказал Пашка.

– Я покажу, – сказал Рын.

Он повел гостей внутрь низкой пещеры, где остановился перед гладкой стенкой, на которой было много рисунков мелом.

– Смотри, – сказал Рын.

На стене был портрет женщины с длинными белыми волосами. Портрет этот был приблизительный, как будто его рисовал пятилетний ребенок. Так что угадать, кто нарисован, было невозможно.

– Смотри! – Пашка бегал вдоль стены и рассматривал рисунки. – Это мамонт! А это саблезубый тигр! Они здесь водятся?

– Совсем мало осталось, – сказал Рын. – Кус-кус нет. Даль ходи.

– Наверное, когда неандертальцы скрывались здесь от древних охотников, – сказала Алиса, – то и животные тех времен тоже стали прятаться в пещерах.

– Он кус-кус что? – спросила Алиса, показывая на мамонта.

Молодая женщина, что несла факел, нагнулась и подняла с пола белесую тряпку.

Алиса увидела, что это белый лишайник. Значит, здесь есть подземные растения, которые никогда не видели света.

– Рын – кус-кус нет, – сказал охотник, и это значило, что лишайники не годятся людям в пищу.

– Ого! – воскликнул Пашка. – Что мы видим!

На стене был изображен настоящий дракон, вокруг которого, словно для масштаба, были нарисованы маленькие человечки с копьями.

– Драка, – сказал Рын. – Много кус-кус, но бух!

И Алисе стало ясно, что в таком драконе много мяса и он – желанная добыча для неандертальцев, но, к сожалению, охота на него очень опасна и многие погибают во время нее. И чтобы Алиса в этом не сомневалась, Рын показал на лежащего у ног дракона человечка.

– Амба! – сказал он.

Пашка, не отрываясь, глядел на дракона, и Алиса поняла, что теперь Пашка не поедет обратно до тех пор, пока не отыщет и не поразит в честном бою подземное чудовище.

– Учти, – сказала Алиса, – если драконы здесь и сохранились, то их нужно немедленно занести в Красную книгу и охранять как зеницу ока.

– Ладно, – согласился Пашка. – Одного мы с тобой поразим, а остальных будем охранять как зеницу ока.

– А кто рисовал все это? – спросила Алиса.

– Рын! – Охотник ударил себя кулаком в грудь, и звук получился такой гулкий, что по пещере раскатилось эхо.

Женщина подняла с пола кусок мела, Рын жестом велел Алисе встать к стене, прижавшись спиной, и быстро обвел ее мелом, потом велел отойти и показал на Алисин силуэт на стене, очень гордый своим мастерством.

– Так каждый может, – сказал Пашка, – тоже мне художник!

Но этим работа Рына не закончилась. Поглядев на Алису, он вернулся к своему рисунку и нарисовал два кружка на месте глаз, потом вертикальную полоску – нос и горизонтальную – рот. Затем подошла очередь волос – их он нарисовал прямыми линиями, и теперь Алиса стала точной копией той женщины, что была нарисована раньше. Сходство поразило и самого художника.

– Ах! – воскликнул он.

А женщину, которая держала факел, больше всего потрясло мастерство художника. Жестами и междометиями она уверяла, что сходство портрета с Алисой – потрясающее. И она так громко восторгалась, что сбежалось все племя. И, конечно же, все были потрясены талантом Рына.

Тут Пашка не выдержал. Он отобрал у Рына кусок мела и заявил:

– Хоть в школе по рисованию у меня всего четверка и художником я становиться не намерен, но я обязан показать, что умеет делать обыкновенный талантливый школьник двадцать первого века.