Подземные ядерные взрывы в мирных целях

Перегрузка на грузовой автомобиль подготовленного к работе спецзаряда, а также разгрузка его, кантование в вертикальное положение и завеска на оголовке скважины осуществлялись с помощью специального такелажного приспособления и разборного переносного козлового крана. Опускание спецзаряда в скважину на буровых трубах осуществлялось с помощью подвижной буровой установки на шасси автомобиля КрАЗ.

После опускания спецзаряда на заданную глубину и за-вески его на оголовке скважины, с помощью элеватора была произведена забивка ее каменной щебенкой.

Подрыв заряда произвели в точно запланированное время. Управление подрывом осуществлялось по радио с помощью аппаратуры «Гранит». Сбоев и отклонений от регламента при осуществлении взрыва не было.

На время взрыва работы на обогатительной фабрике, в карьере и на площадке строительства жилого городка были приостановлены. Весь личный состав алмазодобытчиков, строителей и экспедиции был сосредоточен в районе технической позиции.

Громкоговорящее оповещение постоянно информировало население Удачного, сконцентрированного в районе технической позиции, о мероприятиях, проводимых службой безопасности, о принимаемых решениях Госкомиссии, об оставшемся времени до момента «Ч».

Метеорологические условия были благоприятны для безопасного проведения эксперимента — стояла теплая солнечная погода со слабым ветром в северном направлении, то есть в противоположном от технической позиции.

Наконец, после томительного ожидания из репродукторов оповещения последовало: «Ноль!», и спустя 2–3 с — резкий толчок и колебание земли под ногами, затем, продолжительный и раскатистый грохот. Взрыв состоялся.

Рельеф местности и нетронутая тайга между скважиной и технической позицией не позволили вести наблюдение за развитием взрыва: сколь велико было поднятие грунта, были ли выбросы газообразных продуктов — все это увидеть не удалось. Киносъемка программой эксперимента не предусматривалась.

Спустя полчаса после взрыва дозиметрическая служба, обследовав радиационную обстановку вокруг эпицентра, доложила, что мощность гамма-излучения на расстоянии сто метров от образовавшегося навала раздробленного грунта не превышает 120 миллирентген в час, что позволяло произвести осмотр результатов эксперимента с близкого расстояния. А результат был далек от ожидаемого: высота навета грунта не превышала 6–8 м, а диаметр его составлял не более 50–60 м.

Для сравнения: в эксперименте с подземным ядерным взрывом на выброс, произведенном на Семипалатинском полигоне в урочище Телькем 19 октября 1967 года, образовалась воронка глубиной 20 м, диаметром по гребню навала выброшенного взрывом грунта 140 м и высотой 10 м. И это при мощности взрыва в 10 раз меньшей, чем здесь, в Удачном.

С первого взгляда стало очевидным, что сооружение земляного вала методом вспучивания грунта при подземном взрыве явно имеет значительно меньший эффект, чем методом взрыва на выброс. Научный руководитель ПромНИИпроекта вместе с автором метода и главным инженером проекта неудовлетворительный результат эксперимента сходу объяснили заниженной мощностью взрыва от принятого в проекте номинала. Но после обработки полученной приборами физизмерений информации было установлено, что все узлы термоядерного заряда сработали без отклонений от нормы, и мощность взрыва была равной номиналу.

К великому сожалению, лично мне на этом эксперименте присутствовать не удалось, хотя возможность такая была. Дело в том, что в это время мне было поручено возглавить рекогносцировочную комиссию по обследованию Ботуобинского нефтяного месторождения, которое находилось в ста километрах южнее Мирного, где планировалось проведение серии подземных ядерных взрывов с целью увеличения нефтеотдачи нефтеносным пластом.

Хотя рекогносцировочное обследование было закончено за неделю до назначенного дня производства взрыва в Удачном, и мне в составе всей комиссии представилась возможность (одновременно с необходимостью) прибыть из Ленска в Мирный, вылететь в Айхал не удалось, так как местное руководство КГБ и дирекция объединения «Якуталмаз» запретило полеты в Айхал за неделю до завершения работ в Удачном. К чему такая перестраховка — мы так и не получили нигде вразумительного объяснения. Лишь сказали, что сделано это в целях обеспечения безопасности. Кого и от чего вознамерились власти обезопасить — не понятно. В придачу ко всему, в день работы в Удачном Мирнинский аэропорт был закрыт для самолетов по всем направлениям. И нашей комиссии, которая, завершив свои дела в Мирном, намеревалась в этот самый день вылететь в Москву, пришлось вместе со всеми пассажирами ожидать открытия аэропорта. Для всех страждущих улететь из Мирного задержку с вылетом объясняли конечно же нелетной погодой, хотя погода в тот день в Мирном стояла прекрасная. Там, в управлении КГБ, мы узнали о том, что взрыв в Удачном произведен, что результаты — положительные, что негативных последствий не было, и что с населением все в порядке. Там же нам сообщили, что Мирнинский аэропорт открыт для вылета самолетов.