Подземный рейд

Сделал первый шаг вперед, наступив на неприметную половицу, ничем не выделявшуюся на паркете. Внезапно из стены на уровне его груди молниеносно вылетела металлическая болванка. Сработала нажимная ловушка, о которой коллекционер не удосужился предупредить друзей. В последний момент враг успел увернуться, но не до конца. Мощный удар пришелся в руку. Мгновение, и болванка исчезла в стене, словно ее и не было.

– Ты смертен, – обрадовался Василий, чуть не приплясывавший от радости, рассматривая руку демона. Она была вывернута в левом локте под неестественным углом. На предплечье виднелся открытый перелом кости. Белые осколки торчали сквозь ткань комбинезона, на глазах темневшего от крови. – Значит, тебя все-таки можно убить! А я уж начал сомневаться в этом!

– Да, смертен, – равнодушно подтвердил Многоликий. Слова коллекционера нисколько его не озаботили. Поморщившись, он одним резким движением, сопровождающимся громким хрустом, вправил себе скособоченный локоть правой рукой. – Смертен и даже чувствую то, что вы, люди, называете болью. Но вряд ли скоро умру, у меня еще много дел. Надо все закончить. Не в моих правилах останавливаться на полпути. А тебе меня не остановить… кишка тонка. Так у вас принято говорить? Да? Поиграть со мной решили! – Многоликий неуловимо переместился, сокращая дистанцию между собой и людьми.

– Ты так спокойно это выкладываешь. Ничего не опасаешься?

– А кому ты расскажешь? – хмыкнул демон. – Червям, которые тебя будут жрать?!

Второй шаг дался ему уже легче. Существо неожиданно остановилось, задержав взгляд на Бормотове.

– Ты назвал меня демоном? – спросил Многоликий, продолжая смотреть на лифтера. – Ты, наверное, думаешь, что сильно отличаешься от меня? Это так?

– Моя душа бессмертна! – почти выкрикнул Алексей, чуть не сорвавшись на визг.

– Бессмертную душу надо еще заслужить. Делами… Верой… С чего ты взял, что у тебя есть душа, человечек? Умрешь, как все, и обратишься в прах. Плоть сожрут слепые черви, косточки со временем истлеют. Все о тебе забудут, как будто тебя и не было на белом свете. Исчезнешь.

Тварь сделала еще один шаг. Леша не придумал ничего лучшего и вместо достойного ответа начал угрожать и торговаться, как на базаре:

– Учти, с нами связываться себе дороже, боком тебе это выйдет. Лучше покорись и начни выполнять наши желания. – Бормотов от испуга вошел в раж. Согласитесь, нечасто можно пообщаться накоротке с демоном, или кто там он есть на самом деле. – У меня желаний до фига.

Олег с Василием переглянулись. В том, что у него желаний «до фига», никто не сомневался. А вот то, что Алексея переклинило в самый неподходящий момент, – плохо! Или нет?

– Шаржуков, я удивлен, с каким барахлом ты дружбу водишь. Не ожидал! – в голосе Многоликого прорезались злые нотки. – Этот болтун меня начинает раздражать. Его я освежую первым, – без всякого перехода рявкнул он. – Где меч?!

Бормотов не стал дожидаться начала экзекуции. В деле спасения своей шкуры ему не было равных, особенно когда ее собираются снять. В прямом смысле слова. Он рванул по лестнице, ведущей на второй этаж, выкрикивая на ходу фразы, складывающиеся в импровизированное заклинание:

– Я не умру: не здесь и не сейчас. Никогда-а-а-а!..

Многоликий, похоже, дорожил своим словом. Он последовал за Алексеем. Каждое новое движение давалось ему все легче и легче. Шаг, еще шаг. Ступенька, вторая.

Шаржуков хотел рвануть на выручку другу, но его удержал Василий, схватив за предплечье:

– Подожди.

На третью ступеньку Многоликий подняться не успел. Сверху на него упала ловчая самозатягивающаяся сеть. Чем больше в ней трепыхаешься, тем быстрее она опутывает, прижимая конечности к телу. О разработке таких новинок Олег слышал, но к каэсэсовцам на вооружение они еще не поступали. Ухватистости и пронырливости коллекционера можно было позавидовать. Такой в жизни не пропадет. Василий времени даром не терял. Он схватил с полки сосуд с выгравированным на нем распятием и выплеснул его содержимое на Многоликого. Тварь, опутанная со всех сторон крепчайшими полимерными нитями, была похожа на бешено дергающийся кокон гигантской бабочки. Из кокона доносилось злое шипение и громкие выкрики на японском.

– Ругается, – довольно пояснил Василий. Он единственный из троицы охотников на демонов знал японский язык. – Не нравится ему святая вода!

Брань и крики сменились пронзительным завыванием на высокой ноте: «У-у-уй!» Теперь вой и выкрики на японском языке густо перемежались отборным матом уже на чистом русском.

– Быстро учится, – с горделивыми нотками в голосе отметил коллекционер, будто хвалил способного ученика. – Ускоренная ассимиляция – залог выживания любого разумного существа в новой, а значит, потенциально враждебной для него среде.

Похоже, Многоликий несколько переоценил свои силы, вломившись в дом, где его заранее ждали и готовились к встрече.

– Пощадите, смертные, – завывания и скулеж затихли. В голосе Многоликого прорезались просительные нотки. – Поговорим? Договоримся? Мы же разумные существа!