Поджигатель

Было время, когда она была первой, к кому он обращался, когда чувствовал себя расстроенным, растерянным или злым — всё это он испытывал в разной степени. Но прошло столько времени, и Тимофей разучился делиться своими чувствами. Последняя женщина, с которой он встречался дольше нескольких месяцев, обвинила его в том, что он кажется ей таким далёким, как Сатурн. Тимофей не был с этим не согласен. Чтобы положиться на людей, открыться им, нужно время и веская причина — как в его армейском коллективе. Но за это всегда приходится платить, поэтому сыщик был осторожен в выборе собеседников.

— Этот первый день возвращения… был ошеломляющим, — он вздохнул. — Так много всего изменилось и… в то же время нет. Я…

— Пожалуйста, не проси прощения, — сказала Ирина, присаживаясь рядом. Она взяла его руку. — Мне было бы неприятно, если бы ты пожалел о том, что поцеловал меня.

Боль, прозвучавшая в её голосе, подталкивала спросить, что скрывается под этими словами, но годы разлуки лишили его права на любопытство.

— Я никогда не жалел о том, что поцеловал тебя, — сказал он, глядя на губы Имерины и желая поцеловать их снова, хотя бы для того, чтобы доказать правоту своих слов. — Но я принял решение и действовал, не обдумав его, и не был уверен, что ты не против.

— Ты не заметил, как я отреагировала? — дразнящий тон женщины ослабил мужское беспокойство.

— Конечно, заметил, — сказал он. Тимофей замечал каждый вздох, каждое движение её рук на его спине, и одного воспоминания было достаточно, чтобы снова заволновался. — Хотя немного запутался в своих реакциях. Я не должен был предполагать, что это то, чего ты хочешь.

— Беспокоишься о согласии? — удивилась Ирина.

— Да. Не думаю, что тебе не понравилось. Ты оттолкнула бы меня, если бы не хотела, чтобы продолжал. Но я сделал всё как-то неожиданно.

— Ты сделал это, и я была удивлена, — призналась собеседница. — Но я хотела этого поцелуя так же сильно, как и ты. Может быть, сначала этого и не понимала, но это правда.

Её слова принесли облегчение.

— Приятно слышать. Ты ведь ни с кем не встречаешься?

Она резко рассмеялась.

— Нет, большинство людей ещё думают, что я замужем. Пройдёт немало времени, прежде чем кто-нибудь приблизится к бывшей жене Кирилла Петровского. Или к дочери Петра Баркова, — тон её был самоуничижительным, и она отпустила руку Тимофея, чтобы и прислониться к изголовью. — Ты был одним из немногих, кто не боялся моего отца. В ближайшее время мне не придётся беспокоиться о том, что мужчины станут выстраиваться в очередь к моей двери, чтобы взять её штурмом. Не то чтобы у меня была дверь, которую нужно штурмовать…

Тимофей увидел беспокойство в её глазах и захотел, чтобы оно исчезло.

— Так и будет. Это временная неудача.

— Ты говоришь, как Женя.

— Приятно знать, что она ещё умна.

— О, это так. Большая умница, — Ирина рассмеялась. — Без неё я бы не пережила ни ту ночь, ни несколько других. Мне повезло, что она есть в моей жизни.

Тимофей задумался: вернулся бы он, если бы знал, что с ней случилось? Может быть, она была бы с ним, и в её жизни не случился тот пожар. От мысли, что она могла быть в здании, когда оно загорелось, у сыщика сжалось сердце. Он подвинулся ближе и, сделав над собой усилие, удержался от прикосновения.

Глава 20

— Ты находилась дома, когда случился пожар? — спросил Тимофей.

— Нет. У меня было позднее занятие в спортзале. Когда приехала, всё было в огне. Я никогда не видела ничего подобного. Жара, шум.

Он сдержал себя, чтобы не вздрогнуть. Ему не хотелось встречаться с живым пламенем.

— Нет, это ни о чём не готовит. Завтра пройдусь по площадке. Хочу пообщаться с твоими бывшими соседями. Как думаешь, если ты поговоришь с ними, они смогут рассказать, что видели?

— Конечно, только не утром.

— Да, я знаю, никаких утренних встреч, — улыбнулся Тимофей. Он помнил, что в это время суток она очень не любит с кем-то встречаться.

— Нет, дело не в этом, — Ирина сделала паузу, и он ждал, гадая, в чём дело. — У меня назначена встреча.

Поскольку не сказала ничего конкретного, Тимофей решил, что ей неудобно говорить ему об этом. Он не мог её винить, хотя внутренне удивился.

— Нет проблем. Сначала я поеду на станцию, буду звонить и договариваться о встрече. В какой-то момент мне придётся поговорить с твоим отцом, поскольку он владел третьим участком.

— Лучше ты, чем я.

Сыщик засмеялся.

— Ты сможешь приехать к 11:30?

— Да, — сказала она. — Что-то ещё?

Всё остальное. Тимофей хотел поцеловать её снова и на этот раз не останавливаться. Он желал создать для этой комнаты новое воспоминание, в котором не было бы боли и потерь. Он хотел… и это было проблемой. И лучше не начинать.

— Пожалуй, всё. А теперь, пока этот разговор не стал ещё более неловким, я пойду вниз и позволю тебе продолжить свой вечер.

— Наверное, это хорошая идея.

Они смотрели друг на друга, и он думал, хочет ли она, чтобы её поцеловали. Наконец, собеседница спасла обоих, сказав:

— Спокойной ночи, Тимофей.

— Спокойной ночи.