Поджигатель

— Я плакала до тех пор, пока не смогла больше. Измотала себя. С тех пор почти не плачу, хотя эмоциональные моменты последних дней говорят об обратном.

— Очевидно, врачебный прогноз относительно твоей ходьбы был неверным.

— Иногда я такая же упрямая, как и ты.

— Я предпочитаю словно «решительный».

— Я тоже, — Ирина обняла Тимофея за талию, расслабляясь после рассказа о худшем из пережитого. — Это была долгая реабилитация, — ты понимаешь, — и она заняла большую часть года. Я снова пыталась танцевать, надеясь, что если они ошиблись с ходьбой, то могли ошибиться и с танцами, но нога оказалась недостаточно сильной. Пришлось уйти из училища. На следующий год снова подала документы и поступила в колледж поближе к дому.

— И стала физиотерапевтом?

— Однажды я гуляла и подвернула лодыжку, что привело к растяжению ноги. Пошла к физиотерапевту, которая помогала мне после аварии. Мы разговорились, и она заметила, что я буду отличным терапевтом, так как понимаю в медицине. Я посмеялась над этим, но не могла перестать думать. Тогда трудилась в компании отца и ненавидела эту нудную и рутинную работу. Думаю, он был рад, что я ушла. Из меня никудышный секретарь.

— Зато отличный физиотерапевт, — сказал Тимофей.

— Надеюсь, что да. Когда спортивная компания «Максимальный результат», — она владеет спортивном залом, — наняла меня, я сначала работала неполный рабочий день. Но когда они обнаружили, что могу преподавать и танцевальные классы, это стало постоянной работой.

— Как Кирилл оказался здесь?

— Он заявил, что чувствует себя ужасно из-за своей роли в аварии. Был внимателен и добр, регулярно навещал меня во время выздоровления, хотя сам заканчивал колледж. Слишком долго в моей голове звучали только голоса отца и Кирилла, и, как ни тяжело это говорить, я как будто забыла, как быть сильной. Мне кажется, даже не хотела этого.

— Сейчас тебе уже лучше, — сказал сыщик, нежно сжав руку Ирины.

— Да. У меня были неудачи, как ты знаешь, но это того стоило. Мои друзья мне очень помогли.

— И терапия.

— Безусловно.

— Я сожалею обо всём, что тебе пришлось пережить, обо всем, что ты потеряла. И хотя я не знаю, смог бы помочь, мне жаль, что меня не было рядом.

Ирина сглотнула комок в горле. Так хотелось не плакать. Она прошептала: «Спасибо», а затем откинулась назад, чтобы посмотреть на него, надеясь, что он увидит, как она благодарна ему за понимание. Женщина посмотрела в голубые глаза мужчины рядом, и мягкий свет рассвета, проникающий через окно, сделал их ещё светлее. Она приподнялась и отстранилась от него, затем положила руку на его талию. Никаких покрывал между ними. Ирина была готова рискнуть. Прежде чем опустить свой вес на его ноги, спросила:

— Можно?

Он кивнул, и она, забравшись ему на колени, положила левую ладонь на скулу, желая прикоснуться. Правой ладонью Ирина зарылась в волосы сыщика и прильнула к его губам. Она хотела поблагодарить его за то, что выслушал её историю и не осудил. За то, что позволил не торопиться, что бы это ни было. Она чувствовала его тепло и хотела большего, но понимала, что ещё не готова. Пока не готова. Теперь наслаждалась тем, как его язык прикасается к её губам. Ирина застонала, когда Тимофей забрал её нижнюю губу и начал ласкать, от чего по позвоночнику и между ног пробежала дрожь.

В этот момент она не могла себе представить, как могла поверить, что он отвернулся от неё.

Мягкое «гав!» заставило пару нехотя прекратить поцелуй, хотя Тимофей не сводил с Ирины взгляда и не отпускал руку.

— Ты что, не видишь, что я занят? — сказал он Джине. Собака снова залаяла.

— Может быть, ей не нравится видеть тебя с другой женщиной?

— Тогда нам с ней придётся потом долго разговаривать. В чём дело, девочка? — спросил сыщик, наконец повернувшись к собаке. Джина склонила голову набок. Ирина рассмеялась, поняв, что это явный сигнал.

— Точно, утренняя прогулка. Что-то не терпится. Извини.

— Долг и природа зовёт.

Тимофей засмеялся.

— Мы разбудили тебя рано. Думаю, это заслуживает благодарности. Можно пригласить тебя в закусочную?

— Звучит замечательно, но как ты думаешь, стоит ли нам появляться на людях вместе? Причем сразу утром?

— Хорошо. Ладно, давай в другой раз. Но когда мы с Джиной вернёмся, я приготовлю завтрак. Договорились?

— У меня закончился хлеб, — сказала она, вспомнив об основном продукте его детства.

— Очень смешно. Я умею делать не только тосты, — Тимофей снова поцеловал Ирину, когда они вставали с постели.

Часть её души не хотела вставать.

Глава 34

Ирина зашла на кухню, чтобы сварить настоящий кофе, а не залить кипятком «три в одном», как часто бывало на работе. Притом напиток хотела приготовить так, чтобы хватило для обоих. Когда Тимофей вышел в спортивных брюках, толстовке и кроссовках, она протянула ему наполненную чашку.

— Топливо.

— Ты богиня, — сказал сыщик, забирая у неё чашку и быстро целуя. — Скоро увидимся.