Поедательницы пирожных

— Да не видел я их! Сейчас расскажу почему. Их голоса я четко различал, но народу за столиками и у стойки сидело очень много, среди них немало женщин, пришедших вдвоем, поэтому было непонятно, кого именно я слышу. К тому же видимость мне ограничивали очень широкие колонны. Поэтому, когда из их реплик я понял, что они собираются уходить, решил их выследить. Но к тому моменту уже прилично набрался, поэтому, вскочив, случайно опрокинул столик. Ко мне подбежали бармен и охранник. Охранник думал, что начинается драка, а бармен — что я собираюсь убежать, не заплатив по счету. Пока я с ними разбирался, женщины ушли.

— Господи, зачем вы пьете? Вам действительно нельзя пить!

Соловьев в знак согласия покорно кивнул головой и горестно развел руками.

— Вы что-то еще можете вспомнить?

— Вроде бы нет. Хотя… Постойте, вы спрашивали про особые приметы. Но я слышал только их голоса, поэтому могу сказать лишь, что это не юные, но довольно молодые женщины, в пределах двадцати пяти — тридцати лет, может быть, чуть постарше. Хотя это, конечно, личные ощущения, так что утверждать не стану.

— Еще что-нибудь?

— Я вот сейчас вспомнил. У второй, которая мне показалась исполнителем, пару раз словечко такое сленговое промелькнуло — заморочка. В смысле — проблема.

— Его многие молодые употребляют…

— Многие, — согласился Соловьев, — но у нее это словечко в обиходе. Она его несколько раз в коротком разговоре произнесла. Подумайте, вдруг это вам напомнит кого-нибудь. В общем, я все рассказал, а уж вы сами решайте, как поступать.

— Слушайте, а вы не врете насчет своего феноменального слуха? — не выдержал и все же спросил Марьянов. — Может, вам все это просто спьяну привиделось, точнее — прислышалось?

— Нет, — твердо ответил Соловьев. — К сожалению, это правда. У меня слух, как у суслика. Я иногда такое слышу — думаю, лучше бы вообще быть глухим.

— Ладно, Саша, в любом случае спасибо. Предупрежден — значит вооружен.

— Не за что. Если информация пригодится, буду рад. Но, как я уже говорил, еще больше буду рад, если вся эта история выеденного яйца не стоит.

Домой Марьянов ехать расхотел и решил немного погулять, чтобы хорошенько обдумать услышанное. Две таинственные женщины встревожили его. Если питерский рекламщик говорил правду, есть вероятность, что у него, у Родиона, хотят отнять бизнес. Или серьезно повредить ему. Так или иначе, он должен быть готов ко всяким неожиданностям.

Впрочем, ему не впервой отбивать подобные атаки. Завтра с утра он предпримет все необходимые меры по обеспечению безопасности. Марьянов стал думать, какие конкретно, и немного успокоился.

Ноги сами несли его по улице, он проскакивал остановки, скамейки, магазины… Лишь наткнувшись на участок тротуара, огороженный желтыми лентами, остановился и словно очнулся. Под лентой сидела серая кошка — тощая и исполненная благородства. Она смотрела на Родиона усталым мудрым взором. Мол, куда несешься? От себя не уйдешь.

Марьянов вздохнул. На самом деле он бежал от одной-единственной пакостной мысли. Эта мысль сразу постучалась в его сознание, но он не хотел ее пускать. Дело в том, что это словечко — «заморочки» — очень любила употреблять к месту и не к месту его секретарша Карина Крупенникова. Родион вспомнил ее чарующие глаза, улыбку, крошечные ямочки на щеках и вздохнул. Пока он не был готов делать далеко идущие выводы. Но быть настороже просто обязан.

* * *

— Ну, подружка, как дела? — Голос Маши Зарецкой звучал в трубке как всегда бодро и уверенно.

— Ой, не спрашивай!

— Что такое, все плохо? — испугалась Маша.

— Наоборот, все очень хорошо. В сентябре я стану штатным сотрудником в одном из отделов, менеджером по коммуникациям. Представляешь? Гип-гип ура!

— Каринка, ты умница! Я так рада за тебя. Говорила же, тебе стоит только захотеть. Полюбила коммуникации?

— Я от них без ума. Хотя здесь тоже есть всякие заморочки, но это меня уже не пугает. И еще. Ты оказалась абсолютно права, Марьянов — классный мужик.

Услышав, как Маша многозначительно хмыкнула, Карина тут же уточнила:

— В смысле — замечательный и понимающий руководитель. Короче, давай на днях встретимся, я тебе все подробно расскажу.

— Договорились. Мой как раз в командировку улетает на неделю. Пора кое-что рассказать тебе о Марьянове и его бизнесе. Но это не по телефону.

— Тогда до встречи. И имей в виду, я теперь, благодаря тебе, счастливый человек.

— Ладно, счастливый человек, только не расслабляйся. Тебе еще вверх по служебной лестнице карабкаться — ого-го сколько!

— Обещаю не расслабляться. Ой, босс идет! Кладу трубку, чао!

Карина звонко поцеловала воздух возле телефонной трубки и шмякнула ее на аппарат.

«Виновна или нет?» — подумал Родион Марьянов, шагнув в приемную. И посмотрел на свою секретаршу новыми глазами. В ее чересчур невинном взгляде ему почудилось коварство. Женщины умеют, черт побери, лишать покоя…

— Принести вам чаю? — спросила Карина, выкладывая на его стол бумаги, требующие срочного внимания.

— Принесите, — буркнул он и, когда она вышла, принялся расхаживать по кабинету.