Поедательницы пирожных

Марьянов понятия не имел, что делать. До сих пор в нем теплилась надежда на то, что Нателла через некоторое время упьется в стельку и вырубится. Тогда ее можно будет упаковать, как ковер, и вывезти с дачи вон. Однако она оказалась девушкой крепкой и продолжала держаться на плаву. Еще и безобразничала при этом.

Пока Марьянов, тяжело дыша, соображал, как ее нейтрализовать, Нателла, не обращая на него внимания, пыталась делать стойку на голове, не выпуская при этом из рук бутылку шампанского. В тот момент, когда Родион решил силой прервать ее акробатический этюд, Нателла каким-то чудом исхитрилась на несколько секунд принять строго вертикальное положение, а потом, как бетонная плита, плашмя шлепнулась вниз, породив ужасный грохот, подобный тому, что слышали Марьянов и Конокрад несколько минут назад.

— Ты жива еще, моя старушка? — участливо поинтересовался Марьянов, даже не делая попытки помочь Нателле поняться.

— Это Нонка твоя — старушка! — огрызнулась та, вставая с пола. — Он ушел?

— Еще бы! И ты ему в этом здорово помогла. Без твоих песен и скачков по комнате мы бы еще долго разговаривали. А так мой коммерческий директор решил, что у меня на даче завелась нечистая сила, которая воет, грохочет и всячески пугает людей. И он поспешно ретировался.

— Значит, мы снова одни? Тогда надо задернуть занавесочки…

Раскачиваясь, как яхта в штормовую погоду, она подошла к окну, ухватилась за штору и с силой дернула. Раздался страшный треск. Потом на пол полетел карниз. Еще через секунду Нателла тоже лежала на полу рядом с карнизом. Задрапированная упавшими на нее шторами, она была похожа на римского трибуна, изнуренного многодневной оргией.

Марьянов поспешил было на выручку, но Нателла сама довольно ловко вскочила на ноги. Высокомерно оглядев дело рук своих, она отряхнула ладони и громко заявила:

— Так даже лучше. Светлее стало. Как ты считаешь?

— Конечно, — отозвался Марьянов. — А если еще и окно высадить, то станет совсем прекрасно.

— Полагаешь? — задумчиво произнесла она и, подойдя вплотную к окну, радостно сообщила: — О, твой коммерческий директор никуда не ушел.

— Как это так?

— Он вокруг дома бегает и в окна заглядывает! Дай я крикну ему ку-ку!

— Только попробуй, — пригрозил Марьянов и тоже выглянул в окно. Выглянул — и немедленно вскипел, как маленький котелок над большим костром: — О господи! Это не мой коммерческий директор.

— А кто? — спросила Нателла, прилепившись голым телом к стеклу.

— Это Триллер, клиент. Фамилия у него такая. Мне нужно к нему спуститься.

— Опять спуститься?! Неужели я тебе не нравлюсь? — спросила Нателла, повернувшись лицом к Марьянову и обиженно выпятив губу. — А я, между прочим, почти нагая, ну прямо как русалка!

— Голое тело могло смутить меня только в восемнадцать лет, когда я весь состоял из прыщей и нечеловеческих комплексов. Так что спокойно можешь одеться по всей форме. И пожалуйста, сделай вид, что тебя здесь нет.

* * *

Открыв входную дверь, Родион увидел, что Триллер прильнул к окну гостиной, пытаясь там что-то рассмотреть.

— Савелий Львович, вы ко мне? — довольно сухо поинтересовался Марьянов.

Триллер, как ужаленный, отпрянул от окна и рысью поскакал к крыльцу. Он улыбался, протягивал к Родиону руки, издавал нечленораздельные радостные восклицания и поэтому сильно смахивал на Робинзона Крузо, увидевшего первый за три десятка лет корабль. Для полноты образа не хватало лишь остроконечной меховой шапки и попугая на плече.

Подбежав к крыльцу, на котором волжским утесом возвышался суровый Марьянов, Триллер радостно завопил:

— Родион Алексеевич, дорогой! Я счастлив, что нашел вас!

Затем ухватил Марьянова за руку и стал трясти так энергично, словно испытывал на прочность — не оторвется ли.

— Савелий Львович, — вырвав руку, недружелюбно поинтересовался Марьянов. — Почему вы меня искали на даче? Я делами занимаюсь в офисе.

— Простите, простите, — вновь заверещал Триллер. — Я сначала приехал в офис, но там сказали, что вас уже не будет, вы на даче.

— Кто сказал?

— Не помню, кто-то из сотрудников.

— Ну а адрес где вы взяли? Тоже мои добрые сотрудники подсказали?

— Нет, что вы! Помните, вы заезжали ко мне на прошлой неделе? Вы тогда упомянули, что ваша дача в том же районе, что и мой загородный дом. Остальное — дело техники. Вашу дачу я обнаружил интуитивно. Поспрашивал, конечно, людей, но в основном — интуитивно. Интуиция, дорогой Родион Алексеевич, — великая вещь! Вот они — экстрасенсорные способности! Никогда не подведут.

— Интересно. А сюда вы зачем, простите, приехали?

— Мне необходимо с вами поговорить. Это очень важно и срочно.

Марьянов неожиданно подумал, что количество людей, которые внезапно и срочно захотели с ним сегодня поговорить, постоянно растет. Сначала Нона, потом Конокрад, теперь вот еще и Триллер. И это не считая Нателлы.

Вспомнив про Нателлу и не желая, чтобы слухи о непотребствах, происходящих на его даче, распространялись среди клиентов, Родион поспешно прикрыл дверь и сказал: