Поединок

– Ваня, попробую, – умоляюще, проговорила Аня, видя, как мучается девочка, орудуя большим тупым ножом. Картофелина несколько раз падала на пол. Девочка поднимала её и пыталась тонко срезать шкурку, но пальчики замёрзли. Не получалось. Иван подошёл к крану над плитой, хотя по наледи на ступенях, на половицах коридора можно понять, что воды нет, поэтому картошку чистит повар не мытую. Он представил, как его женушка носит воду по обледенелым ступеням, по тёмному коридору, наполняет огромные кастрюляки. Покрутив кран, коснулся батареи отопления.

– Отключили. Где-то порыв, а найти не могут. От плиты всегда тепло. Она же электрическая…

– Зато спина мёрзнет, – сказал зло Иван, качая головой. – Такие условия труда, и крошечная зарплата. На греческой галере у рабов условия были приличнее. …Не был я там по счастливой случайности, но это, издевательство над живыми поварами.

– Иногда воду носят больные, – сказала тихо девочка-повар.

– Им нельзя на кухню, – недоумевала, Анечка.

– Иногда просим дворника. Когда у него нет работы…

– Тут должно работать четыре человека. Диетический стол. Общий стол. Детское отделение, родильное…

– Ну. …Да, – сказала сестра-хозяйка и её щечки просто запылали огнём. – Работали трое. Дочь хирурга уехала сдавать сессию. Старший повар заболела. А главный – на пенсию ушла.

– В лесу готовили на сорок-пятьдесят человек, но только обед, а здесь… всё иначе. Ваня, я хочу попробовать, наморщила брови Аня. – Скучно дома.

Следующее утро начали Комаровы в полчетвёртого. Аня должна прибыть на рабочее место в четыре. Разыгрался буран. Добрели до больницы. Чернильный мрак разбивал свет из окон родильного отделения, где работа шла круглосуточно. Аня открыла замок, включила плиту. Хлопнула дверь.

– Иди, Ваня, Тая пришла. Разберёмся. Вода есть в кастрюле, молоко есть. Будем варить пшённую кашу. Начну перебирать.

Аня пришла поздно, принялась варить рассольник. Иван пытался отговорить, предлагал отдохнуть…

– У нас пироги остались. Сначала прикончим то, что наготовила в воскресение, – упрашивал жену.

Неделя тянулась, как молочный кисель. Комаров не высыпался. Строители подтрунивали незлобно, говоря о превратности семейной жизни. Иван объяснял, что жена устроилась в столовую поликлиники, приходится носить воду и продукты. Это еще больше почему-то веселило строителей.

Заканчивалась Аничкина первая трудовая неделя. Иван выбирал подходящий момент, чтобы поставить вопрос, что называется, ребром, или на ребро. Это выражение, вероятно, связано с рёбрами Адама. Подходящего момента не подворачивалось. Аня пришла домой обиженная и грустная. «Ваня, а в той смене – трое. Мы и полы моем… и посуду. По отделениям носим кастрюли с борщом и кашей. Хлеб приходится резать самим. Странно как-то. Больше не пойду. Больных жалко. Они очень довольны нашими обедами, – сказала Аня, опуская плечи. – Устала».

6.

Кулинарная любовь. Иван пытается бастовать.

Начался февраль – свирепый месяц карлик. Завыли в трубах метели, заплясали на сугробах бестелесные существа. Отменили рейсовые самолёты. В леспромхозах перестали валить лес. Опасно. На объектах СУ тоже тишина.

Комаровы, несмотря на пургу, бредут на работу. Иван в конторе занимается с документами. Чихает от бумажной пыли. Аня осваивает в банке специальность счетовода. Устроил её сосед Николай Круглов. Учил, подсказывал, как покорить счётную и печатную машинки. Каждое утро Аня вскакивала в шесть, готовила своему строителю. Иван удерживал её порывы, упрашивал не вставать.

– Нас только двое, – уплетал фаршированные блинчики или отбивные котлеты в кляре критик-дегустатор

– Вкусно? Правда вкусно, – говорила, блестя задорными глазами, девушка.

– Очень, – зажмурился Комаров. – Ты просто кудесница.

Однажды Иван понял, что кулинарная любовь жены до добра не доведёт. Он, показывая своё отношение к ней, обязан день за днём поглощать наготовленное, нажаренное и наваренное. Вчера остались пончики с повидлом. Аня насторожилась.

– Ты заболел? – начала нарезать булочки на пластики. – Совсем ничего не ешь. Придётся пустить на сухари. Немного готовлю. Может, что не нравится? Оладьи попробуй. Вот сметана, а это крем…

– Всё нравится, дорогая. Ты расчудесно готовишь. Мне кажется, кончилось мясо, что привозили во второй раз от родителей. Мы планировали купить пылесос и комплект посуды. Все деньги уходят на питание. Мы не съедаем и половины. Кругловы боятся заходить к нам. Ты ребятишек закормила пирожными и коврижками. Ты не обижайся. Поспи.

– Привыкла. У нас большая семья, – убирала со стола Аня. Иван понял, обижена. Постарался загладить вину, сказал: