Поединок

— Не отнимайте его у нас, только не теперь,— в голубых глазах была почти мольба, холодные руки до боли сжали ладонь Розы.

Даже если она и могла бы это сделать, — вернуть отца в семью (в чем девушка сильно сомневалась) — она бы никогда на это не пошла. Все было слишком сложно, чтобы запутать еще сильнее. Отец, мама, дядя Гарри, Хьюго, Лили и Джеймс, она сама...

— Берти очень нравится Хогвартс,— решила сменить тему Роза, отводя взгляд от Сары.— Она дружит с моим кузеном...

— Да, она нам писала,— ясная, материнская улыбка осветила изнеможенные черты.— И Хогвартс... он очарователен...

— Вы учились там?

— Да,— женщина почему-то смутилась.— Я была на шестом курсе, когда ваш брат поступил в школу. Джеймс Поттер... Мы играли в одной команде по квиддичу...

Роза быстро сделала нехитрые подсчеты и удивленно посмотрела на Сару:

— Но... тогда вам должно быть не больше...

— Мне скоро двадцать восемь,— слабая усмешка пробежала по губам женщины.— Я на год оставляла Хогвартс, чтобы родить Берти... Знаю, странная история... Но бывают и такие, думаю, сейчас бы этому никто не удивился... Влюбилась, забеременнела, родила...

— А...?

— Отец Берти был иностранным студентом, с которым мы познакомились в лагере для юных волшебников. Я больше никогда и ничего о нем не слышала,— Сара закрыла глаза, но улыбка не сошла с ее губ.— Я почти пропустила два первых года жизни моей Берти, пока заканчивала Хогвартс... Профессор МакГонагалл часто шла мне навстречу, позволяя отлучаться, чтобы увидеть дочь... Но все это держалось в тайне, моя мама очень долгое время скрывала, что она воспитывает внучку... Она много раз повторяла мне, какая ж я была наивная дурочка, что позволила себя соблазнить... Но я рада, что у меня есть Берти.

Почему-то Роза не считала Сару дурочкой — перед ее глазами был наглядный пример. Лили и Малфой. Благо, что в их случае ничего подобного не случилось...

— Кто-то пришел,— прошептала Сара, медленно погружаясь в сон.— Скажите Рону, что я хочу домой...

Роза обернулась, когда услышала тихие шаги в кабинете. Через несколько секунд за штору заглянул Тео. Под глазами у него были темные круги усталости.

— Она очнулась,— прошептала Роза, вставая и подходя к мужчине.

— Ты дрожишь,— почти испугался он, обнимая девушку.— Тяжелый разговор?

— Что-то типа этого,— кивнула она, пряча лицо на его плече.— Пойду приготовить чая...

— Я буду через пару минут,— кивнул Тео, разжимая объятия. Он снял мантию и приблизился к постели Сары. Роза тихо вышла из-за ширмы, беря себя в руки.

Ничего уже не изменишь. Нет смысла мучиться и стараться что-то исправить. Тем более, что никто этого не хотел, кроме нее. Да и она — тоже. Проще успокоиться и оставить все как есть.

И простить.

Девушка вышла в темную гостиную и зажгла свечу, когда из камина кто-то стремительно вышел.

— Господи, Роза! Ну слава Мерлину, я хоть кого-то нашла! Что случилось? Где Гарри? Роза...!

— Мама...— выдохнула девушка, глядя на взволнованную Гермиону Уизли.

Я не хочу желать этот выбор! Только не я!

Ксения Верди.

Она чувствовала себя очень хорошо, полной жизни и энергии. Хотелось что-то делать, кому-то помочь, с кем-то говорить. Хотя она прекрасно понимала, откуда это идет...

Ей хотелось как-то заполнить те семь месяцев, что отделяли ее от зеленоглазого мальчика, который стал ее частью. Заполнить для себя и для него — для Джеймса, что стоял перед ней и взволнованно вглядывался, словно чувствуя то, что ей предстояло сказать.

Она слишком долго оттягивала этот момент — она так не хотела причинять ему боль, особенно сейчас, когда, кажется, все самое трудное позади, когда ему нужно просто поесть и поспать... Если бы она могла так поступить, продливая его блаженное неведение...

Она не могла. Она слишком его любила и слишком хорошо чувствовала то новое чувство, что медленно крепло в его душе — всегда такой ясной и доступной для нее. И это его чувство — пока еще неуверенное, но волнительное — она не могла игнорировать. Не могла игнорировать воспоминания о том, как он клал свою большую ладонь на ее еще плоский живот и неуверенно улыбался, словно про себя разговаривая с малышом и смущаясь из-за этого. Она не могла отогнать от себя мысли о том, как он старался постоянно подкормить ее, не давать перетруждаться, как он был вдвойне бережным, держа ее в своих немного неуклюжих объятиях спортсмена...

— Почему ты улыбаешься?

Ксения пригладила его чересчур лохматые волосы, на миг мелочно подумав о том. что может оттянуть разговор ненадолго — дать ему принять душ, поесть и поспать. Ему будет легче это пережить...

Но нет, она не могла больше тянуть — слишком много надежды было в его глазах, слишком осязаемым уже было то новое чувство, что завладело его сердцем. Она знала, что в ней оно тоже есть, но ведь ей легче — у нее были воспоминания о зеленоглазом мальчике...

— Ксения, что с тобой?

Наверное, он увидел, как изменилось ее лицо, или же почувствовал, как она напряглась, готовясь причинить ему боль своими словами.

— Ты плохо себя чувствуешь? У тебя что-то болит? Позвать кого-нибудь?