Поединок чести

— Нет, — ответила Женевьева. — Разве тебе не сообщили, что я из Добрых людей?

— Что? — удивилась София. Она никогда не слышала такого выражения. — Добрая… женщина? — нерешительно уточнила она.

— Так говорят, — пояснила Женевьева. — Прости, я забыла, что ты можешь не знать о моей вере. В немецких землях не так уж много друзей Божиих.

— У нас очень много монахов и монашек! — встала на защиту духовности своей земли София. — И священников.

Женевьева рассмеялась.

— Несомненно. Но я принадлежу к верующим, которых вы называете альбигойцами. И еретиками.

София перекрестилась.

— Ты не веришь в Господа и святого Иисуса? — спросила она.

До этого момента двор Тулузы не казался ей особо опасным, даже насмешки и похотливые шутки графа во время поездки не могли сравниться с бесчинствами в Лауэнштайне. Но если здесь свободно расхаживают еретики…

Она вздохнула с облегчением, когда Женевьева покачала головой. И с восторгом стала слушать о вере альбигойцев.

— Есть добро и зло. Твоя душа чиста, но твое тело пятнает ее. Мир вокруг нас наполнен злом, оно во всем, что ты видишь, к чему можешь прикоснуться… Нам нужно бороться с этим, чтобы обрести свободу…

До какого-то момента София без труда могла следить за рассуждениями темноволосой девушки. Она также часто воспринимала мир как нечто враждебное, похотливое и развратное. Но то, что все плотское плохое… от стакана молока до поцелуев Дитмара…

— Корова дает молоко, только если она родит теленка, — объяснила Женевьева, когда София робко спросила, что, к примеру, плохого в том, чтобы доить свою корову. — И уже это оскверняет душу…

— Душу коровы? — скептически спросила София.

— У всего живого есть душа! — с горящими глазами заявила Женевьева. — Душа ангела может поселиться и в животном.

София слушала нахмурившись. Все это казалось ей весьма необычным. До этого момента она не задумывалась, есть ли у ангелов душа. Не говоря уже о коровах… Некоторые особенности альбигойцев были, несомненно, странными. Но в целом они казались безобидными. Женевьева верила в Иисуса и Священное Писание, равно как и София. Она с гордостью продемонстрировала девушке Евангелие от Иоанна, которое ей вручили при посвящении в неофитки.

— Но оно не на латыни, — удивилась София.

Женевьева кивнула.

— Мы читаем его на своем языке, — с достоинством сказала она. — Все люди должны понимать слово Божье.

Стук в дверь заставил ее прервать проповедь. Красивая девушка с каштановыми волосами, в праздничном одеянии просунула голову в комнату.

— Я Ариана из Ланд. Госпожа Леонора сказала, чтобы я вас позвала! — прощебетала малышка. — Рыцари и дамы собираются на ужин. — Она окинула неодобрительным взглядом измятое дорожное платье Софии и темное одеяние Женевьевы. — Но ведь вы еще не одеты!

— Я не знаю, каким образом мое платье не соответствует правилам хорошего тона, — заметила Женевьева, в то время как София растерянно осматривалась.

— Хочешь, я тебе помогу? — спросила Ариана. У нее были глаза орехового цвета, ямочки на щеках и приветливый и добродушный вид. София дала бы ей двенадцать или тринадцать лет, она была чуть младше ее. — Ведь твои сундуки уже здесь, не так ли? Надень что-нибудь красивое. Поговаривают, граф ищет повод пригласить тебя к своему столу. И тебя тоже! — обратилась девушка к Женевьеве, но гораздо холоднее, чем к Софии. По всей видимости, альбигойка пугала Ариану не меньше, чем прежде Софию. — Тебе бы следовало одеваться немного ярче… Ну ладно, ведь ты, говорят, из этих Совершенных… — Ариана опустила глаза.

У Софии голова шла кругом. Добрые люди, альбигойцы, Совершенные… Она снова ничего не понимала. Но графство Ланды располагалось в центре земель альбигойцев, на которые надвигались крестоносцы. Ариане, вероятно, не казалась очень странной вера земляков.

— Я не Совершенная! — прошипела Женевьева.

Ариана лишь пожала плечами.

Между тем София достала из сундука свое праздничное зеленое платье. Красивое, расшитое золотыми нитями, оно было на ней, когда она впервые увидела Дитмара… На ее лице появилась улыбка.

— Ты и правда очень красива! — с уважением заметила Ариана. — Пойдем, я помогу тебе переодеться. И могу расчесать твои волосы. К сожалению, заплести их уже времени нет.

Волосы Арианы вились изящными косами по ее спине, а золотистые волосы Софии снова засияли, когда девушка умело их расчесала. Пока девочки рассуждали, уместным будет покрывало, на чем настаивала София, или эмалированный обруч («Ты ведь не можешь отказать рыцарям в удовольствии наслаждаться видом твоих красивейших украшений!», — доказывала Ариана), Женевьева также благосклонно разрешила расчесать свои темные кудри. Однако затем она надела черное покрывало и, конечно же, отказалась от украшений.

— Ты выглядишь как ворона! — сетовала Ариана, несколько осмелевшая после разговора с Софией. — Но как красивая ворона. Нет, ворона — это не то слово. Ты выглядишь как… как фея Моргана из сказаний о короле Артуре. Темная волшебница за троном… — Она захихикала.

Женевьева потерла виски.