Поединок на границе

Наступила зима. Как раз в канун Нового года с границы возвратился Пироженко и, не раздеваясь, пришел в ленинскую комнату, где свободные от службы пограничники веселились вокруг елки. Заметив его возбужденный вид, я поспешил ему навстречу и, не дав ему заговорить, пригласил в канцелярию.

— Товарищ лейтенант, — доложил он мне, когда мы вышли, — сегодня за водой на речку приезжал не крестьянин. Пока он наливал воду в бочку, то обледенел с головы до ног. А ведра на коромысле у него болтались, словно это были крылья ветряной мельницы. Разрешите мне до конца разобраться в обстановке, — попросил он меня в конце доклада. — Я уже подобрал место для скрытого наблюдения.

— Так вы же целый день пробыли на границе, а теперь еще на всю ночь?

— Раз надо, то выдержу.

Всю ночь Пироженко, Никитин и Стрельников готовили наблюдательный пункт на самом берегу реки. Перед рассветом проверил их работу и признал сооружение оригинальным: в небольших нагромождениях льда, буквально в десяти метрах от линии границы и в 70 метрах от того места, где местные жители сопредельной стороны брали воду. Но беда в том, что ниша на одного человека и в ней можно было только лежать. Выдержит ли он целый день на таком морозе? — размышлял я.

— Разрешите приступить к выполнению задачи, — прервал мои мысли Пироженко.

В голосе воина звучало столько силы, уверенности и убежденности, что я дал ему свое согласие. А в конце дня Пироженко стоял в канцелярии и докладывал: «На тужурке под плащом замечены две металлические блестящие пуговицы…»

На второй день Пироженко доложил, что неизвестный пришел брать воду из другой проруби, причем был одет совсем по-другому. Через неделю он обратил внимание на то, что в одном ведре всегда меньше воды, чем в другом. Это особенно заметно, когда крестьянин, набрав воду в ведра, выливал ее в бочку.

Этим человеком заинтересовались наши разведчики. И вскоре мы получили об этом крестьянине такие данные: бывший куркуль, но за сопротивление фашистам лишен всего хозяйства и выгнан из дома. Теперь он живет на квартире у бедняка. Проклинает немцев. Две блестящие пуговицы оказались на старом мундире неопределенной давности. Ведра, которые он брал у хозяина, ничего подозрительного не вызывали. В поисках куска хлеба батрачит, ходит от одного крестьянина к другому. Это было обычным явлением в ту пору. И наблюдение мы прекратили.

Наступила весна. Все зазеленело. Речка вошла в свои берега. Тревожная была тогда западная граница, а у нас на заставе по-прежнему было спокойно.

Но вдруг наряд с границы сообщил, что на контрольной полосе обнаружены следы коровы и человека. По давности они были разные: сначала прошла корова, а часа через два — человек. Начали вести поиск. Корову нашли, а человека не можем. Нарушитель пришел на заставу сам и заявил о пропаже. На допросе рассказал, что фашисты его разорили и теперь он работает у старосты — ухаживает за коровами. Когда хотел доить одну из них, она убежала через речку. Он не решался сначала нарушить границу, но затем подумал, что если корову не найдет, останется у нас, обратно не пойдет.

После проверки все эти факты подтвердились. И нарушителя вместе с коровой решили передать обратно. Но предварительно вызвали Пироженко: он был на семинаре секретарей партийных организаций в части. Он долго присматривался к нарушителю. Особенно заинтересовался ведром.

— Разрешите ведерочко, — спокойно сказал Пироженко и, взяв ведро, вылил из него молоко.

— Что вы делаете? Нехорошо обижать бедняка, — кинулся нарушитель к ведру.

Но Пироженко отстранил его. Мы недоуменно наблюдали за этой сценой.

— Это то самое ведро, о котором я вам тогда докладывал, — сказал пограничник.

Нарушителя увели, а мы стали рассматривать ведро. Оно оказалось с двойным дном. Нашли еле заметную защелку, нажали на нее и не успели моргнуть, как стенка отошла и моментально захлопнулась. Вскрыли. Под двойным дном оказался вмонтированный фотоаппарат. Проявили мы пленку и поразились: на ней были отсняты военные объекты, расположенные на участке заставы, дороги, подходящие к границе.

Вражеский лазутчик сознался, что был завербован немецкой разведкой для ведения шпионской работы. Он выпытывал у местных жителей, обманывая, что собирается бежать в СССР, сведения о рельефе местности, о дорогах и воинских частях и советском пограничном районе; фотографировал нашу сторону, когда приезжал за водой. И для полноты данных нарушил границу и произвел нужную съемку.

Вскоре началась война. Наша застава более суток вела бой в окружении. Когда отбивали последнюю атаку, я был контужен и потерял сознание. Очнулся далеко в лесу у родника. Наш повар Долин прикладывал мокрое полотенце к моей голове.

— Что с заставой? — был первый мой вопрос.

— Заставы нет. Только мы с вами остались. — Немного помолчав, добавил: — Старшина приказал нам с Пироженко вынести вас в безопасное место.

— Ну, а где же Пироженко?