Поединок. Начало

В этом направлении был полный порядок. Так и должно быть, тем более об этом всём шла речь ранее в моих сообщениях по конкретным делам. Что-то там себе «наваривать» даже в мыслях не было. Для нелегала это будет определённый психологический слом, причём устроенный своими же руками — самая прямая дорога к провалу и предательству. Мы с Вильте это очень хорошо понимали и все соблазны смело отметали именно поэтому, а не исходя из высокопарных, но правильных и уважаемых принципов. Но и они имели моральное значение. Это всё хорошо работает только совместно, комплексно.

У Вильте в СВР был похожий подход, но у неё расходы были совсем небольшие, поэтому она вообще неохотно всем этим занималась.

Я очень пристально следил за женой. Нет, не было у меня уже никаких сомнений насчёт её прошлых дел. Я ей верил на этот счёт почти безгранично. Её забота о наших детях, обо мне не оставляла сомнений в то время. Соответственно, укрепился и мой нравственный дух, поэтому я с большим трудом, но переборол появившиеся с новой силой мысли о Нино. Действительно, мне это давалось с огромным напряжением сил, и я просто старался о ней не думать, лишний раз не видеть и не разговаривать. Но в этом вопросе ещё подключался и разум, а второй мой «Я» — мой «Ментор», постоянно задавал мне вопросы: После этого тебе с ней легче будет служить или сложнее? А не получится ли так, что она начнёт тебе звонить и говорить что-то типа «я соскучилась», или «а почему ты мне не позвонил?», или «почему ты меня не поздравил?» и тому подобные. Жуть! Сейчас совсем другая парадигма в наших отношениях, основанная на идее служения России и взаимопомощи. Взять и ради страсти всё сломать? Ну и вопрос с Вильте был совсем не праздным. Для многих прозвучат мои размышлением чересчур напыщенно, слащаво и пафосно. Тем не менее надо понимать, что быть нелегалом с идеалом «рубить бабло», «наслаждаться всем, чем можно» и тому подобное теоретически можно. Можно и практически. Но с такими идеалами ты неминуемо будешь снижать степень риска, что приведёт к снижению качества твоей работы, неизбежно понятие «служба» станет второстепенным, и как далеко с такими идеями до очень выгодной сделки с ЦРУ/ФБР? Кроме того, невероятно лёгкая система отчётности и возмещения моих затрат тоже не спроста. Это ГРУ! И здесь понимают, что стоит только создать хоть минимальные трудности для нелегалов в этом вопросе — жди проблем и беды.

Только в ночь с пятницы на субботу мне удалось посетить тайник и забрать направленные Крупиным материалы.

Просидел за материалами до утра и решил в разговоре с Роном никаких решительных шагов не делать. Я не готов. Слишком сложно, и Рон легко меня переиграет в этом бою, в самом главном и самом отчаянном поединке с ним. Надо готовиться, разбираться, писать диалог. Он на три головы выше меня во всех этих финансовых вопросах, да и общая эрудиция у него выше. Оснований думать по-другому у меня так и не появилось. Какие практические выводы? С Роном встречаюсь, прямо ему говорю, что пока нет ясности от партнёров. Не сомневаюсь, что он потерпит. Он очень осторожный.

Выпиваем, общаемся. Но как с ним тяжело! Общих и интересных для нас обоих тем практически нет. Мне он как личность стал как-то вообще неинтересен. С трудом поддерживаю разговор. А как меня учили в Подмосковье? Мне говорили, что мой собеседник это чувствует, видит, и это очень-очень плохо. Надо держать контакт. Но какую тему затронуть, да так, чтобы нам обоим было интересно? Чёрт! Не понимаю я его. Вроде бы он нормальный офицер. Но больше всего его интересует тема денег, то есть финансов и инвестиций. Стоп! А так ли это?