Поединок с судьбой

Я отрицательно помахал головой. Архимаг совсем не зря доверял мне присматривать за ареной. Я знал все её защитные плетения, барьеры мощности, резервные дополнительные цепи. По сути, защитный экран был сложнособранным щитом из всех известных стихий, запитанным из огромного артефакта, который, в физическом смысле, собственно, и был ареной, и подобного самоуправства ему точно никто не позволял. Такие «арены» обычно создавались группой колдунов, не менее чем по количеству стихий, и управлять им напрямую, в процессе боя, было невозможно. В этом был главный смысл такой арены. Насколько я понял, сейчас артефакт, одним из своих щитов, а именно — астральным, нас не только прикрыл, спасая от воздействия присутствующую публику, но и физически отгородил друг от друга. Эмиль, придя в себя, тут же повторил атаку. При этом, сконцентрировался он мгновенно, без какого либо перехода, жестов или мимики. Если бы его «туманная воронка», ну а как это безобразие ещё назвать, была кинжалом, я бы мог его только похвалить, как профессионала. Успеть среагировать, выстроив защиту, было малореально. Ну, я бы точно не успел, даже если бы нужная защита у меня была. Классический «подлый удар», без предварительных, выдающих бойца движений, так сказать. И вновь нас разделила призрачная линза. Я попытался изнутри ощутить сродство с ареной. Все же, я почти три года за ней присматривал, настраивал и подпитывал «просевшие» контуры. Да нет, всё как обычно, без специальных «ключей»-артефактов, в одном экземпляре хранящихся в шкатулке у ректора, к настройкам не подобраться. Что изнутри, что снаружи. И сейчас эта шкатулка стоит на специальном камне, в отведённом ей углублении, справа от входа в круг. И любой желающий может наблюдать, ну, конечно, этот желающий — должен иметь эфирное виденье, что все камни в шкатулке на месте, и никто ими не манипулирует. На левом выступе имеется кварцевый шар, демонстрирующий всем желающим уровень магического напряжения. И думается мне, сейчас он горит едва зеленоватым светом, показывая, что все защитные контуры работают штатно, и напряжение на первой четверти мощности. Во всяком случае, разбегающихся из амфитеатра зрителей я не увидел. И так, Эмиля нечто блокирует. Очень интересно, как это возможно? Будет ли оно блокировать меня, или же это и есть то самое пресловутое «божественное вмешательство»? Почувствовав себя уязвимым, торгаш вмиг растерял всё своё напускное благородство. Пора и мне переходить делу. Все эти мысли пронеслись в моей голове за ту же, пресловутую, «долю мгновения». Я вновь атаковал «пожеланием смерти», пытаясь вложить в несложную конфигурацию всю свою ненависть и ярость. Вновь, как и в прошлый раз, усиленный в десять раз, простейший мысленный приказ, рванулся, вместе с моим вытянувшимся щупом, к голове Эмиля. Теперь он не ждал до последнего, показывая мне своё мастерство владения «арканом» защиты, а сразу окутался серой дымкой. И, о чудо, моё заклятье достигло цели, в том смысле, что вновь «потонуло» в серой защитной пелене. Линза, разделявшая нас два раза подряд, не появилась. В ответ, никаких лишних слов, лишь полный ненависти взгляд, и в мою сторону поплыло иллюзорное фиолетовое марево, поблескивающее странным узором загорающихся и гаснущих серебряных «звёздочек». Тоже мне, «ночное небо», но красиво, конечно, и судя по сведенному судорогой лицу торговца, дается это заклятие Эмилю путём чудовищной концентрации. Неужто у него есть астральная «штучка» силой в 200 единиц? Дела… знать бы ещё, что это за заумь, и как она должна была сработать. Я даже не пытаюсь прикрываться. Моей, с позволения сказать, защиты, и на «воронку» бы не хватило с гарантией, а тут — целая «звёздная сеть» по мою душу пожаловала. И вновь появилась линза. Мгновенная вспышка бушующего фиолетового пламени, разлетающаяся по дымному контуру выпуклого щита, и астральное виденье вновь наблюдает лишь распадающиеся контуры линзы. Итак, Эмиль атаковал трижды, и дважды защитился. Последняя, эпическая астральная атака — никогда подобного не видел, наверное, что-то массовое на меня не пожалел, отъела, я надеюсь, под двести единиц. Плюс две защиты, минимум по полтиннику. Уж слишком торгаш самоуверенно в первый раз держался. Хорошо меня «посчитал» во время визита в его «лавочку». Ну и, к примеру, столько же завесившие «воронки». А смысла усиливать больше, если я, даже будь у меня толковый «астральный щит», все равно больше сорокета вложить не смогу. Итак, выходит что противник «пуст». Если и не выжат досуха, то сил у него осталось на донышке. Добить, а уж потом буду разбираться, что за линза чудная, действительно ли Всеблагой управил, или это Евсей втихаря «ключами звенит». Пока я пялился на распадающуюся линзу, противник выхватил из-за пояса нож, полоснул себя по руке и брызнул кровью на базальт арены между нами. Что за дичь? Кровавые обряды на магической арене? Он серьезно? И тут, в голове, словно что-то взорвалось, в мозг ворвался недовольный вопль учителя Шиндака, «да бей уже, сопляк, а то опоздаешь». Я, подчиняясь вбитой на практических занятиях привычке, и исполнил приказ магистра. И вновь, к торговцу, рассекая эфир, полетело моё фиолетовое копьё. Но оно, внезапно, натолкнулось на странную, ярко-красную, скорее даже — карминовую, дымку. Защита на крови? Удивил так удивил. Тем временем, Эмиль схватился окровавленной рукой за клинок и вывернул его из рукояти. Ну ни хрена же себе. Я это «чудо» только на кратком курсе для преподавателей по демонологии видел. Вместо «танга», стального хвостовика, утапливаемого в рукоять ножа, с другой стороны гарды красовался обсидиановый ритуальный нож для жертвоприношений. Да эта дрянь, если она изготовлена со всеми положенными обрядами и жертвами, должна была поднять тревогу ещё в момент провоза на остров. Корабль с таким «горячим» товаром встречают уже в порту. А Эмиль ухитрился «усекатель душ» в дуэльный круг проволочь? Как? Да "каком" кверху, видимо, рукоять ножа, да и сам клинок, сильнейший антимагический нигатор. Ножу демонолога, магическая сила для работы не особо нужна, он получает её прямо из человеческой крови, черпая силы и храня свои адские «арканы» по другую сторону бытия. Пребывание внутри негатора, изгоняющего магию, его никак не ослабит. И сейчас Эмиль собирается, силой своей крови, кого-то призвать. И это явно будет не Банавен, младшая помощница Всеблагого, а кое-кто куда менее симпатичный. А ведь торгаш что-то такое говорил, мол, «даже если сам Посланник явится, будет о чем поговорить». Не врал, стало быть. Ухитрился-таки протащить на арену артефакт, да еще какой. Напитанный душами клинок призывателя. Иначе, он, разве что, себя в жертву демону скормить сможет. Сквозь сгущающийся кровавый туман послышался смех и довольный голос Эмиля: