Поединок с судьбой

С тех пор, произошло много разного, интересного и не слишком. Табай-таки выучился в академии Си-Ом, только не в нашей, за деньги выучился. И сейчас «гоняет» вместе со своим дядькой Владом большой галеон между двумя континентами. Слышал, готовят экспедицию на недавно открытый «смертоносный» континент, прямо через «бурунное море», а не как все, со стороны льдов. Удачи ему, она ему всяко пригодится. Из всех, прибывших со мной в тот год на «Лисичке», в коллегию поступил только Гарой.

Прошло каких-нибудь тринадцать лет.

А что я?

А я, прожил, по сути, очень неплохую жизнь. Недолгую, но интересную, полную чудес, познания нового, дружбы, любви…

И пусть мне не удалось обмануть судьбу, ведь я иду биться на дуэли, прямо как отец учил…

Эх, где ты сейчас, Эрик Конталь, видел бы ты своего сына…

Гордился бы? Или плюнул вслед с проклятьем? Я, всё же, от тебя убежал, порушив такие грандиозные планы. Но, кровь — не водица. Убийца моей любимой ляжет в землю. Или лягу я, что, скорее всего, и случится. Если, конечно, не вмешается Всеблагой, на что пытался намекать мой учитель. Вот ведь чушь. Старый пиратский магик, видимо, на склоне лет, таки начал терять ясность мысли. С чего бы Всетворцу обращать своё внимание на колдунов, которых половина (не лучшая, замечу) святых отцов и вообще пособниками демонов считает. Так или иначе, пора браться за дело. Шагнув с последней ступени на базальт арены, я обозначил поклон герцогу, и вопросительно посмотрел на архимага Евсея. Сегодня — ему командовать. Интересно, будет спрашивать о возможном примирении? Хотя, о чём это я, по последнему праву — перемирие невозможно. Несёт тебя, дружище Этьен Конталь, ох и несёт. Надо собраться, и хотя бы вид сделать, что верю в свою победу. А то не серьезно как-то выйдет. Сама идея такого поединка — в явлении чуда. Ну, ладно, посмотрим, чего там мэтр Шиндак ввиду имел, насчёт «божественной справедливости». Достаю из ножен клинок, короткую, в шесть пядей, саблю древних и салютую в воинском приветствии Эмилю. Даже не дернулся, зараза. Ну да, он же ж у нас оклевётанный торговец. Куда ему, воинский салют исполнять. Евсей хлопает в ладоши, и, в тот же миг, гул студенческих голосов и прочие звуки исчезают. Я несколько раз бывал под подобным куполом. Некоторые заклятья требовали особого уровня безопасности в процессе тренировки быстрого плетения. Так что, внешний вид купола, надутого мутноватого «мыльного пузыря», внутри которого находишься ты, а по наружной поверхности, из конца в конец, пробегает радуга защитных плетений, сейчас видная даже тем, кто не обладает магическим взором, меня не слишком впечатлил. А уж сколько раз я видел эту картинку снаружи…

А вот Эмиль сразу преобразился. Смотрит с интересом, и, даже, с некоторым уважением. Неужто, до разговора снизойдет? С чего бы? Всё равно, выйдет только один, поздновато мириться. Снизошёл таки, хотя, и не приближаясь ко мне, опасливый сучий потрох. Несмотря на весь гонор, на клинок у меня в правой руке, поблескивающий отражённым светом пробегающих по куполу разноцветных «молний» — всё-же поглядывает. Жаль, что «шип» никакими молниями или огненными шарами не заряжается. Да такой клинок, в круг, на дуэль по последнему праву, и не допустили бы. С артефактами нельзя. Хотя, какая-то магия в нем всё же есть. Древние любят «тень на плетень навести». Котомаи, мой друг из древних, мне что-то такое рассказывал: «сила священного озера, напитавшегося чистейшим светом полной луны, заключена в этом клинке, отражённый свет, дарованный самой Банавен, сохранит тебя в час опасности». И обозначать это могло что угодно. Например, использование при отливке сабли зклятий против ржавчины и для сохранения заточки. А то, что древние сопровождают свои обряды обращениями к святым помощникам, у нас бы просто молитвой назвали, так это, как раз, нормально. Любой толковый кузнец-артефактер, перед серьёзным делом, или молитву прочтет, или хоть помедитирует, чтобы сосредоточиться. На внеплановый визит младшей помощницы Всеблагого, отвечающей за явление ночного лика, я не слишком рассчитывал.

— Эй Конталь, а ты, похоже, из другого теста сделан, чем большинство твоих «коллег». Не очень-то ты похож на ученого червя. Сложись иначе, я бы тебя, пожалуй, нанял. Есть в тебе хребтина. Ты же понимаешь, что шансов никаких, чего полез?

Я хмыкнул, ишь, какой разговорчивый, и чего ему надо-то?

— В других обстоятельствах, я бы тебя пристрелил не задумываясь, как только узнал бы об твоих грязных делишках. А нанять меня — тебе бы денег не хватило. Да только вот, как-то, мой отец, очередного прыткого, такого как ты, на тот свет отправив, сказал: «обстоятельства не выбирают, в них живут и умирают». Ты чего, вдруг, поговорить надумал? Я — не святоша, грехи не отпускаю.