Поединок страсти

— Да, я обещаю тебе. А теперь пора спать. Может, завтра доктор Вильяме разрешит тебе немного прогуляться. Позволь я расстелю постель.

— Иди спать, Китти. Я хочу еще немного посмотреть на звезды.

Кэйт встала и посмотрела на Хэнка.

— Не сиди долго, — выходя из комнаты, сказала она.

— Приятных сновидений, милая.

Кэйт была уже почти в дверях, когда вдруг остановилась, резко повернулась и подбежала к отцу.

— Я люблю тебя, папочка, — прошептала она ему на ухо.

«Как приятно вернуться в свою комнату, — подумал Байрон. — Правда, теперь придется самому менять белье». Стягивая старый пододеяльник, он вспоминал открытие Аутбэка.

Ах! Что за праздник! Все, начиная с горничных и кончая самой Кэйт, были просто великолепны. Даже животные будто сговорились и постоянно выбегали в нужном месте в нужное время: гости визжали от удовольствия. Голова шла кругом от того, что случилось в тот день: торжественные речи, коктейли, экскурсии и вдруг этот сумасшедший. Слава Богу, все обошлось. Кэйт не пережила, если бы отец Авери оказался бы ч сообщником, нет, хуже того, работодателем Детвейлера.

Байрон быстро принял душ, надел фланелевые брюки и бархатный жилет и пошел к Мимс. Мимс сидела на кровати в очаровательной голубой ночной пижамке. Бутылка шампанского и два бокала стояли на ночном столике.

— А я ждала тебя.

— И что же мы празднуем? — Байрон посмотрел на шампанское.

— Успех Аутбэка. Я так рада за Прайдов!

Открытие было трудным испытанием для всех, но его дорогая Мимс, как всегда, принимала все близко к сердцу. Ей с большим трудом удалось отвлечь гостей от инцидента с сенатором. Она даже умудрилась каким-то образом не подпустить газетчиков к телу Детвейлера.

Байрон откупорил бутылку и, разлив шампанское по бокалам, протянул ей один. Она взяла его своими тонкими пальчиками и пристально посмотрела на Байрона.

— Я хотела бы выпить не только за Аутбэк.

Байрон обнял Мимс. Но она отстранилась.

— Надеюсь, ты будешь рад, если я кое-что расскажу тебе. Я хотела поговорить об этом еще до открытия, но все никак не получалось.

— Знаешь, а ведь у меня тоже есть, что сказать.

— Дамам — дорога, дорогой! Если помнишь, я собиралась показать тебе кое-какие документы. Смотри, два месяца назад, я выставила на продажу свой особняк и Дом моделей. Я думала, что пройдет год или два прежде, чем их купят. Но и особняк, и Дом моделей были проданы на прошлой неделе.

У Байрона зазвенело в голове. Мимс решила изменить свою жизнь. Входит ли он в ее дальнейшие планы? Он боялся спросить.

— Звучит чертовски интригующе.

— Да, я решила начать все сначала. Как ты, как Кэйт. Что скажешь?

— Скажу: отлично! Если решила, то делай и делай с удовольствием. Я рад за тебя, родная, — весело заключил Байрон, но в глубине души ему было страшно. «А вдруг, расставаясь с прежней жизнью, Мимс расстанется и со мною», — подумал он.

— Я теперь все думаю о СПИДе. Люди так беспечно, так легкомысленно относятся к этой болезни! Я очень долго размышляла о том, что ты сказал мне в Рождество…

— Я о многом говорил в Рождество, — прервал ее Байрон, пытаясь отвлечь от грустных мыслей. — Например, я говорил, что очень тебя люблю.

— Помню. Ты еще сказал мне, чтобы я не беспокоилась о прошлом. И я очень старалась делать так, как ты говоришь. Но все, с кем мне приходилось общаться, так или иначе стали частью меня. Я не могу отказаться от работы с молодежью…

— И ты не услышишь от меня ни единого упрека за то, что делаешь.

— Я хочу начать программу борьбы со СПИДом. И пусть это будет в Хилл Кантри.

— В Кервилле? — Сердце Байрона екнуло. — Ты в самом деле думаешь, что сможешь быть счастлива в маленьком городе после того, как всю жизнь провела в Нью-Йорке?

— Думаю, смогу.

— Неужели из-за Кэйт ты так круто изменила свои взгляды на жизнь? Конечно, ей не будет хватать тебя, когда не станет Хэнка.

— Это одна из причин. — Мимс с нежностью посмотрела на Байрона. — Но главное — я больше не могу жить без тебя.

— Так значит, из-за меня?..

— Ради Бога, не молчи, скажи что-нибудь!

— Ты самая прекрасная, самая благородная, самая лучшая женщина на свете! И я обожаю тебя! Нет, я благоговею перед тобой! — Байрон полез в карман за обручальным кольцом, которое носил с собой со времени вечеринки, и с ужасом понял, что на этот раз забыл его на ночном столике в комнате Команчо. — О, черт! — пробормотал он.

— Что такое? Ты расстроен? Наверное, я перегнула палку…

— Глупости! С момента нашей первой встречи я мечтал только о том, чтобы ты стала моей женой. Перед вечеринкой я собирался сделать тебе предложение. Я очень боялся, думая, что ты решила уехать в Нью-Йорк.

— Ты не мог бы повторить?

— Повторить что?

— Ну, насчет предложения.

— Я носил с собой кольцо моей матери, и теперь настало время отдать его тебе. Мне очень хотелось сделать это прямо сейчас, но я забыл кольцо в комнате у Команчо! Ну, да все равно, — Байрон встал на колени, — Мимс, дорогая, будь моей женой!

— Это большой бриллиант? — игривым тоном спросила Мимс.

— Между прочим, три карата. Мой отец получил его в подарок от владельца шахт в Кимберли.

Мимс соскользнула с кровати и обняла Байрона.