ПОЭМА О СКРЫТОМ СМЫСЛЕ

Рассказ о том, что ответил хозяин человеку, который утверждал, что все на свете предопределено

Ответил вор: «Я ль грешен потому, // Что, божий раб, господню рву хурму?» — Руми говорит здесь о сторонниках божественного Предопределения — джабаритах (от джабр — «принуждение»), которые отрицали свободу воли у человека и считали, что человек лишь присваивает себе действия, которые, по существу, совершаются богом. Все человеческие поступки предопределены, поскольку каждый человек, с его характером, потенциями и грядущими делами, создан богом. Об оппонентах джабаритов, сторонниках свободы воли — кадаритах (от кадар — «власть»), с которыми джабариты вели ожесточенные диспуты в VIII—X вв.( см. выше («Рассказ о лисе, льве и осле»).

Рассказ о том, как люди уговаривали Маджнуна

Краса не очертание сосуда, // А то, что наливают нам оттуда.-— В оригинале: «Внешний вид — это кувшин, красота — это вино. Бог наливает мне вино из ее облика» (т. е. сосуда). В этом рассказе Руми опять обращается к тезису, что лишь тот, кто обладает мистической перцепцией, сможет увидеть реальное бытие вещей (см. комментарий к «Рассказу о том, как халиф задал вопрос Лейли»). Здесь имеется в виду мистическое понятие красоты: красота Лейли отражает красоту бога, которая зрима только Маджнуном, страстно влюбленным в ее обладателя. Поэтому красота Лейли названа вином, которое даруется избранным (Маджнуну).

Рассказ о муаззине, у которого был противный голос

Будь я султаном, от своих щедрот // Твой золотом наполнил бы я рот. — Это не гипербола Руми, а действительно существовавший обычай, Практика, засвидетельствованная документами. На средневековом Востоке за полюбившиеся правителю-патрону стихи поэту, состоявшему на литературной службе, набивали рот золотыми монетами и драгоценными камнями. Источники приводят немало подобных примеров. В частности, известно, что по приказу султана Махмуда Гаэнавида (998—1030) главе поэтов его двора Унсури (ум. 1039 или 1049) трижды набивали рот жемчугом за удачный экспромт.

Рассказ о хозяине дома, его жене и о совершенном гостеприимстве

В данной аллегории хозяин символизирует духовные и умственные способности (калб и акл) мистика, а его жена — плотскую чувственную душу (нафс), которая, .естественно, далека была от радости принимать Пришельца, в чьем облике она не могла распознать гостя из «сокровенного мира».

Рассказ о том, как султан Махмуд посредством жемчужины испытывал своих приближенных

Жемчужина здесь — знак мирского богатства и сиюминутных желаний и забот.

А между тем такое награждены // Их уводило прочь с пути спасенья.— Дорогие подарки, пожалованные Махмудом своим придворным, в действительности были обманом и признаком неудовольствия: он предавал царедворцев в руки их собственной судьбы. Так, по суфийским понятиям, бог поступает с властителями, обуреваемыми мирскими страстями.

А подражание — это тяжкий грех...— О подражании (таклид) и об отношении к нему суфиев см. комментарии к «Рассказу о том, как суфии продали осла своего собрата» и «Рассказу о том, как некий ученик, придя к своему наставнику, застал его плачущим».

Султан без сожаления изгнал // Тех, кто его веление попрал.— В оригинале: «Шах дал знак преданному палачу: Очисти, мол, мое присутствие от этих низких людей».

В иносказательном толковании этого рассказа султан Махмуд предстает богом, Аяз (фаворит султана) — совершенным человеком, который выступает ходатаем за грешников в день Страшного суда, а «преданный палач» — ангелом божьей кары.

Притча о муравье

Меж тем любая тварь — всего лишь глаз, // Чтоб видеть Истину в счастливый час. — О понятии «Истина» у мистиков, о ее достижении и познании см. выше, комментарии к «Вступлению», «Рассказу о том, как захотел сделать себе татуировку казвинец», «Притче о твоем и моем».

Рассказ о некоем больном, на чье выздоровление лекарь не питал надежд

В сих случаях леченье это, брат, // Предписывает и святой аят.— В переводе утрачена часть ассоциативных связей оригинала. Букв.: «Подобному же больному, братец, сказал Всевышний: // “Делайте, что пожелаете”». Ср. Коран, XLI 40