Потом разверзлась, и корабльСвинцом пошел ко дну.Остолбенев, когда ударСотряс гранит земной,Я, словно семидневный труп,Был унесен волной.Но вдруг почувствовал сквозь мрак,Что я в челне, и мой РыбакСклонился надо мной.Еще бурлил водоворот,И челн крутился в нем.Но стихло все.Лишь от холмаКатился эхом гром.Я рот раскрыл —Рыбак упал,На труп похожий сам.Отшельник, сидя, где сидел,Молился небесам.Я взял весло, но тут малышОт страха одурел.Вращал глазами, хохоталИ бледен был как мел.И вдруг он завопил:"Го-го! На весла дьявол сел!"
149
И я на родине опять,Я по земле могу ступать,Я вновь войду в свой дом!Отшельник, выйдя из челна,Стал на ноги с трудом."Внемли, внемли, святой отец!"Но брови сдвинул ОН:"Скорее говори — кто ты?И из каких сторон?"И тут я, пойманный в силки,Волнуясь и спеша,Все рассказал.И от цепей,От страшной тяжести своейИзбавилась душа.Но с той поры в урочный срокМне боль сжимает грудь.Я должен повторить рассказ,Чтоб эту боль стряхнуть.Брожу, как ночь, из края в крайИ словом жгу сердцаИ среди тысяч узнаю,Кто должен исповедь моюПрослушать до конца.
150
Какой, однако, шумный пир!Гостями полон двор.Невеста и жених поют,Подхватывает хор.Но, слышишь, колокол зоветК заутрене в собор.О Брачный Гость, я был в моряхПустынных одинок.В таких морях, где даже БогСо мною быть не мог.И пусть прекрасен этот пир,Куда милей — пойми! —Пойти молиться в Божий храмС хорошими людьми.Пойти со всеми в светлый храм,Где Бог внимает нам,Пойти с отцами и детьми,Со всеми добрыми людьми,И помолиться там.Прощай, прощай, и помни,Гость, Напутствие мое: Молитвы доТворца дойдут,Молитвы сердцу мир дадут,Когда ты любишь всякий людИ всякое зверье.
151
Когда ты молишься за нихЗа всех, и малых и больших,И за любую плоть,И любишь все, что сотворилИ возлюбил Господь".И старый Мореход побрел, —Потух горящий взор.И удалился Брачный Гость,Минуя шумный двор.Он шел бесчувственный, глухойК добру и не добру.И все ж другим — умней, грустней —Проснулся поутру.