Поэмы и стихи

В стране Ксанад благословенной
Дворец  построил  Кубла Хан,
Где Альф бежит, поток священный,
Сквозь мглу пещер гигантских, пенный,
Впадает  в сонный океан.

На десять миль оградой стен и башен

Оазис плодородный окружен,
Садами и ручьями он украшен.
В нем фимиам цветы струят сквозь сон,
И древний лес, роскошен и печален,
Блистает там воздушностью прогалин.

Но между кедров, полных тишиной,

Расщелина по склону ниспадала.
О, никогда под бледною луной
Так пышен не был тот уют лесной,

Где женщина о демоне рыдала.

Пленительное место! Из него,
В кипенье беспрерывного волненья,
Земля, как бы не в силах своего
Сдержать неумолимого мученья,
Роняла вниз обломки, точно звенья
Тяжелой цепи: между этих скал,
Где камень с камнем бешено плясал,
Рождалося внезапное теченье,
Поток священный быстро воды мчал,
И на пять миль, изгибами излучин,
Поток бежал, пронзив лесной туман,
И вдруг, как бы усилием замучен,
Сквозь мглу пещер, где мрак от влаги звучен,
В безжизненный впадал он океан.
И из пещер, где человек не мерял
Ни призрачный объем, ни глубину,
Рождались крики: вняв им, Кубла верил,
Что возвещают праотцы войну.

И тень чертогов наслажденья

Плыла по глади влажных сфер,
И стройный гул вставал от пенья,
И странно-слитен был  размер
В напеве влаги и пещер.
Какое странное виденье —
Дворец любви и наслажденья
Меж вечных льдов и влажных сфер.

Стройно-звучные напевы

Раз услышал я во сне,
Абиссинской нежной девы,
Певшей в ясной тишине,
Под созвучья гуслей сонных,
Многопевных, многозвонных,
Ливших зов струны к струне.
О,  когда б я вспомнил взоры
Девы, певшей мне во сне
О Горе святой Аборы,
Дух мой вспыхнул бы в огне,
Все возможно было б мне.
В полнозвучные размеры
Заключить тогда б я мог
Эти льдистые пещеры,
Этот солнечный чертог

Их все бы ясно увидали

Над зыбью, полной звонов, дали,
И крик пронесся б, как гроза:
Сюда, скорей сюда, глядите,
О, как горят его глаза!
Пред песнопевцем взор склоните,
И этой грезы слыша звон,
Сомкнемся тесным хороводом,
Затем что он воскормлен медом
И млеком рая напоен!

1798.

Три могилы [10]

Отрывок из рассказа могильщика

Автор обнародовал нижеследующий непритязательный отрывок, будучи подвигнут на то настоятельными советами некоторых из самых прославленных ныне живущих поэтов. По замыслу фрагмента язык его драматичен, то есть соответствует характеру рассказчика; размер же подходит к обыденному слогу.

Вниманию читателя предлагается отрывок не из поэмы, а из простой повествовательной баллады. Сам автор не уверен в том, может ли это служить оправданием подобного стиля в стихотворном сочинении, не рассчитанном на комический эффект. Во всяком случае, отрывок этот не претендует на поэтические достоинства и ни в коей мере не связан с воззрениями автора на поэтический слог. Если он обладает какой-либо ценностью, то лишь в психологическом отношении. Подразумеваемое содержание первой и второй частей таково.