Поэт, или Охота на призрака

– Бэкус тоже так считает. Он намерен послать туда кого-нибудь с проверкой, хотя я уже позвонил в Рейфорд и выяснил у одного капитана из тамошней администрации, что́ это за телефонная линия, на которой держится вся сеть. Оказалось, отдел снабжения тюремного магазина. К тому времени я уже знал, что все звонки Глэддена по данному номеру были сделаны после пяти часов вечера по атлантическому времени… Любопытно, правда? И представляете, что сказал мне капитан? Что ровно в семнадцать ноль-ноль служба снабжения заканчивает работу и ее контора закрывается до восьми утра следующего дня! Когда же я уточнил, есть ли там компьютер для ведения учета и всего прочего, он это подтвердил. Не только компьютер, но и телефон. Капитан, правда, утверждал, что компьютер к телефону не подсоединен, но, поверьте мне, этот парень не отличит модем от мышеловки. Кроме того, он каждый день ходит в тюрьму на работу, а ночует дома. Понимаете? Я посоветовал ему проверить телефонную линию ночью, после того как складская контора будет закрыта. Он…

– Послушайте, а этот капитан ничего нам не напортит?

– Не беспокойтесь, он не станет предпринимать никаких шагов. Я велел капитану не лезть в это дело, пока он не получит от нас прямых указаний. Пока мы не выловим всех абонентов, сеть должна действовать, как обычно. Что касается человека, который имеет доступ к материнскому компьютеру, то это, вне всякого сомнения, ваш старый знакомый Гораций Гомбл. Он там, как известно, неплохо устроился. Должно быть, каждый вечер, прежде чем запереть контору и отправиться в свою камеру, этот тип подключает телефонную линию к компьютеру, а утром снимает урожай.

Поскольку события приняли новый оборот, Рейчел не пошла со мной на ланч, заявив, чтобы я ехал в отель на такси и что она позвонит мне, как только освободится. Все это мне совсем не понравилось, так как в свете последних открытий Клермонтана перспектива срочного возвращения Рейчел во Флориду стала более чем вероятной, но она заверила, что будет держать меня в курсе. Как ни хотелось мне остаться с ней, усталость после трудного дня и бессонной ночи начинала сказываться, и я решил хоть немного отдохнуть.

Размышляя о том, не позвонить ли в Денвер, я спустился на лифте вниз и уже подошел к двери, ведущей на улицу, когда меня остановил знакомый голос:

– Эй, Макэвой, что не весел? Что головушку повесил?

Я обернулся и увидел спешащего ко мне Майкла Уоррена.

– А-а-а, Уоррен. А я недавно звонил тебе в редакцию. Мне сказали, что ты ушел.

– Я все это время был здесь. Вроде бы на два часа назначена еще одна пресс-конференция. Вот я и решил прийти пораньше, чтобы первым найти что-нибудь новенькое.

– Например, новый источник информации.

– Я же сказал, Джек, что об этом я говорить не стану.

– Да никто с тобой и не говорит. – Я пожал плечами и двинулся дальше.

– Тогда зачем ты звонил? – крикнул мне вдогонку Майкл. – Позлорадствовать?

Я оглянулся на него через плечо.

– Да, пожалуй. Но странное дело, Уоррен, я почему-то уже не сержусь на тебя. Ты набросился на сенсационный материал, который попал тебе в руки, и в этом нет ничего предосудительного. Я тебя не виню. Правда, Торсон разработал собственный план, а ты о нем ничего не знал. Он тебя использовал, но всеми нами кто-то когда-то попользовался в своих целях. Будь здоров, Уоррен.

– Погоди, Джек. Если ты уже не сердишься, то почему бы нам не побеседовать?

– Потому что мы все еще конкуренты.

– Э-э, нет, Джек, меня ты не проведешь. Ты больше не занимаешься этой темой. Сегодня утром я получил по факсу передовицу «Роки-Маунтин ньюс», ее написал какой-то Джексон. Твое имя появляется только в самой статье. Из наблюдателя ты стал участником событий, так почему бы тебе не дать мне интервью по всей форме? Я бы задал тебе несколько вопросов и…

– Например, что я сейчас чувствую? Ты это хотел спросить?

– Ну, в том числе…

Я смерил его долгим взглядом. Уоррен почти слово в слово повторил то, что сказал мне Грег Гленн. Разумеется, я не питал к нему горячей любви и отнюдь не забыл, как по-свински Майк со мной поступил, однако при всем при том я не мог не войти в его положение. Он сейчас делал то, что я сам прежде делал бесчисленное количество раз.

Посмотрев на часы, я оглядел стоянку перед входом в здание ФБР. Как назло, ни одного такси.

– У тебя есть машина?

– Да, редакционная.

– Подбрось меня до «Шато-Мармон», по дороге поговорим.

– Ты согласен дать мне интервью?

– Согласен.

В машине Майкл сразу включил диктофон и поставил его передо мной на приборную доску. Его вопросы касались всех основных моментов, так как в своем репортаже он хотел цитировать меня, а не ссылаться на информацию, полученную из вторых рук, например от пресс-секретаря ФБР. Это был бы слишком простой путь, а Майкл был слишком хорошим репортером, чтобы полагаться на слова официальных лиц. В любом случае он стремился добраться до первоисточника, и это было мне близко и понятно. Я и сам так работал.