Поэт, или Охота на призрака

Излагая, как развивались события, я неожиданно почувствовал себя лучше. Пожалуй, эта история даже начинала доставлять мне удовольствие. В моем интервью, конечно, не было ничего сверх того, что я уже рассказывал Вану Джексону, поэтому интересы «Роки-Маунтин ньюс» ничуть не пострадали, однако я не забыл, что именно Уоррен был со мной, когда это расследование еще только начиналось, и теперь радовался, что имею возможность посвятить его в подробности: рассказать, куда оно меня привело и чем все закончилось. Разумеется, о последних открытиях – о сети «ЛКД» и о Гомбле, который управлял ею из тюрьмы, – я не сказал ни слова. Это был слишком лакомый кусочек, чтобы я мог с ним расстаться, даже из дружеских побуждений. Уж эту историю я приберегу для себя и напишу о ней либо в статье для «Роки-Маунтин ньюс», либо в книге для одного из нью-йоркских издательств.

Наконец мы подъехали к отелю, и Уоррен свернул на наклонный пандус, ведущий к самым дверям «Шато-Мармон». Швейцар открыл мне дверцу, но я не спешил вылезать.

– Что-нибудь еще, Уоррен?

– Нет, пожалуй. Мне кажется, что главное я ухватил. Мне все равно надо будет поприсутствовать на пресс-конференции, но я уже вижу, что из интервью с тобой выйдет отличная статья.

– Такой материал есть только у тебя и у «Роки-Маунтин ньюс». Лично я не собираюсь браться за перо меньше чем за миллион.

Майкл удивленно уставился на меня.

– Я просто дразню тебя, Уоррен. Я хоть и вломился с тобой на пару в архив фонда, но тем не менее человек вполне приличный. И не собираюсь сотрудничать с желтой прессой.

– А как насчет солидных издательств?

– Этот вариант я рассматриваю. А ты вроде бы тоже собирался написать книгу?

– Да, но потом отказался от этой затеи. Мой литературный агент сказал, что издатели, с которыми он разговаривал, гораздо больше интересуются тобой, а не мной. Это у тебя погиб брат, и ты видел все расследование изнутри, участвовал в нем чуть ли не с первого дня. Единственное, что я смог бы, пожалуй, продать, это рассказ об одном из преступлений Ворона, записанный с чужих слов, но меня это не интересует. Свою репутацию я уже заработал и не собираюсь ее терять.

Я кивнул и выбрался из машины.

– Спасибо, что подвез, Майк.

– А тебе спасибо за интервью.

Я как раз собирался захлопнуть дверцу, когда Уоррен начал говорить что-то еще. Начал и вдруг замолчал.

– Ты что-то сказал?

– Я хотел… Черт, Джек, насчет моего источника. Если…

– Да забудь ты, это больше не имеет значения. Торсон мертв, а ты, будучи репортером, просто выполнял свою работу.

– Нет, я не об этом. Я обещал не выдавать своего информатора, Джек, но зато могу сказать, кто не был моим источником. Так вот, это не Торсон. Я его даже не знал.

Я молча кивнул. Разумеется, Майкл лгал, но он ведь не догадывался, что я видел гостиничные счета с его номером телефона.

Раздавшийся рядом шум мотора ненадолго отвлек меня. Под козырек над входом в отель въехал новенький «ягуар», из которого вышла парочка, с ног до головы одетая в черное. Я проводил ее взглядом и снова посмотрел на Уоррена. Интересно, чего он хочет добиться своим враньем? Какую пакость затевает теперь?

– Да неужели?

– Да, представь себе! – Уоррен рубанул рукой воздух. – Этот парень мертв, и я не хочу, чтобы ты понапрасну думал о нем плохо.

Я продолжал скептически рассматривать Майка.

– О’кей, – промолвил я наконец. – Спасибо. Увидимся.

Я захлопнул дверцу, выпрямился и в последний раз глянул на Уоррена сквозь ветровое стекло. Он шутливым жестом поднес пальцы к виску, словно отдавая честь, и тронул машину с места.

Глава 46

Добравшись до своего номера, я первым делом подключил компьютер к телефонной линии и открыл электронную почту. Я не проверял ее вот уже два дня и испытал легкое потрясение, увидев, что меня ожидает тридцать шесть новых писем. Большинство из них оказались поздравлениями от коллег-журналистов из «Роки-Маунтин ньюс», и я обратил внимание, что все они тщательно выбирали слова, словно сомневаясь, правильно ли это – поздравлять меня с тем, что я убил Ворона. Два депеши делового характера поступили от Вана Джексона, а три – от Гленна. Оба интересовались, куда это я запропастился, и просили срочно с ними связаться. Еще я обнаружил несколько писем от репортеров из других штатов и парочку предложений от голливудских кинокомпаний. Моя мать и Рили тоже отметились, так что сомневаться больше не приходилось – спрос на меня был велик. Все сообщения я сохранил – на случай, если когда-нибудь захочу на них ответить, – и вышел из сети.

Прямой телефон Гленна не отвечал, а секретарша сказала, что главный на совещании и что у нее есть недвусмысленное указание никого с конференц-залом не соединять. Я оставил свой номер телефона и повесил трубку.