Поэт, или Охота на призрака

– Сдается мне, что большинство полицейских в городе по достоинству оценили твой поступок, иначе ты не продал бы ни одной страховки. Ты многое сделал ради своего напарника. Так не останавливайся же на полпути!

Бледшоу отвернулся от меня и поглядел на одну из фотографий на стене. Там были изображены он сам и еще один коп. Оба широко улыбались, положив друг другу руки на плечи. Я мельком подумал, что снимок, должно быть, сделан в одном из местных полицейских баров в те дни, когда все вокруг казалось прекрасным и вечным.

– «И порвана связь с горячкой, что жизнью недавно звалась», – проговорил Бледшоу нараспев, так и не оторвав взгляда от фотографии.

Я подпрыгнул на стуле и хлопнул ладонью по переплету книги. Резкий звук испугал нас обоих.

– Я помню эти строки, – сказал я и схватил толстый том.

Перечитывая книгу в номере «Хилтона» в Вашингтоне, я загнул уголки страниц со стихотворениями, из которых брал цитаты убийца. Считаные секунды понадобились мне, чтобы найти стихотворение «К Анни» и, наскоро его проглядев, удостовериться, что я не ошибся. Потом я снова положил фолиант на стол и развернул его так, чтобы Бледшоу мог прочесть.

– Самые первые строки, – подсказал я.

Бывший полицейский наклонился вперед и прочел:

О счастье! Не мучусь
Я больше, томясь,
Упорной болезнью,
И порвана связь
С горячкой, что жизнью
Недавно звалась[13]

.

Глава 19

Ворвавшись в вестибюль «Хилтона» (у нас дома было уже почти четыре), я живо представил себе, как Грег Гленн не торопясь встает из-за своего стола и направляется на ежедневную летучку, которая традиционно проводилась в конференц-зале. Мне необходимо было срочно поговорить с ним, поскольку я чувствовал, что если не перехвачу Гленна сейчас – до того, как он уйдет, – его будут использовать вместо боксерской груши и на летучке, и на совещании по итогам недели, которое начнется ровно через два часа.

Только бы успеть! Приблизившись к лифтам, я заметил, что в распахнутые двери одной из кабин входит ка-кая-то женщина. Я прибавил скорости и успел проскользнуть в лифт, когда она уже нажала на кнопку двенадцатого этажа.

Остановившись в глубине кабины, я перевел дух и снова посмотрел на часы. Времени почти не оставалось, но я решил, что успею, – у нас в газете летучки сроду не начинались вовремя.

Когда я вваливался в лифт, незнакомка слегка отступила в сторону, иначе я запросто мог бы сбить ее с ног, и теперь мы оба хранили неловкое молчание, которое всегда возникает между двумя посторонними людьми, запертыми в узком пространстве кабины. Лицо моей спутницы отражалось в полированной латунной двери, и я видел, как она следит взглядом за лампочками указателя этажей, которые одна за другой вспыхивали и гасли под потолком. Случайная попутчица была настолько привлекательной, что я с трудом оторвался от созерцания ее отражения, хотя и боялся, что женщина может обернуться и уличить меня в нескромности. Мне, впрочем, казалось, будто она знает или догадывается о том, что за ней наблюдают. Должно быть, все красивые женщины со временем привыкают каждую минуту чувствовать на себе чужой взгляд.

Когда лифт остановился на двенадцатом этаже, я пропустил даму вперед и вышел сам. Она повернула налево и не спеша пошла по коридору. Я же свернул от лифтов направо, торопясь как можно скорее добраться до телефона в своей комнате, однако при этом едва удержался, чтобы не посмотреть красотке вслед.

У самой двери номера я остановился и уже вытащил из кармана магнитный ключ, когда вдруг услышал за спиной легкие шаги по застеленному ковром полу. Это была она – я увидел ее, обернувшись через плечо. Незнакомка слегка улыбнулась мне и извиняющимся тоном пояснила:

– Похоже, я не туда свернула.

– Да уж, – улыбнулся я в ответ. – Здесь у них настоящий лабиринт.

«Можно было сказать что-нибудь не столь банальное», – упрекнул я себя, отпирая дверь в номер.

Неожиданно крепкая рука ухватила меня за воротник и втолкнула в комнату. Как только я очутился внутри, вторая рука немедленно скользнула к моему брючному ремню. В следующее мгновение я уже летел вниз лицом на кровать, судорожно прижимая к груди сумку с компьютером. Ноутбук стоил две тысячи долларов, и мне совсем не улыбалось его уронить, однако кто-то грубо вырвал у меня драгоценный футляр.

– ФБР! Вы арестованы! Не двигаться!

При этом одна рука продолжала удерживать меня за шиворот, а вторая деловито прохлопывала мои карманы.

– Какого хрена?! – ухитрился пробормотать я, несмотря на то что кто-то с силой прижимал мое лицо к пыльному матрасу.

Руки исчезли так же внезапно, как и появились.

– Хорошо, можете встать. Следуйте за мной.

Я медленно повернулся, начал подниматься, и… у меня от изумления отвисла челюсть.

Это была та самая молодая женщина, с которой мы вместе ехали в лифте. Потом я подумал, как легко она справилась со мной – одна, без всякой помощи, – и почувствовал обжигающий стыд. Кровь бросилась мне в лицо.