Поэтесса в жанре ню и другие рассказы

– Ничего, мужчинам это к лицу, – улыбнулась она. – Простите, такая неожиданность. Я говорю глупости, не обращайте внимания…

И вдруг сквозь правильные черты я увидел её прежней: веснушки, обветренный нос, большие торчащие зубы, руки в синяках и царапинах, ободранные колени. И уши, вечно горящие от солнца двумя лампочками…

– Ира? – спросил я и кашлянул.

– Узнал наконец! Я тебя сразу узнала. У меня есть фотография со школьного спектакля, ты в роли Скалозуба. Украла со стенда, из-под стекла. Сколько лет и зим…

– Сколько? – заинтересовалась Женя.

– Была примерно как ты сейчас.

– В третьем классе, я в одиннадцатом, – добавил я.

– Где уж нам было до вас… Алёну помнишь? – спросила Ира.

– Смутно.

– Сейчас в Севастополе, вышла замуж. И я жила в Севастополе, а потом вернулась, два года назад. Работаю в школе математичкой. Вижу иногда твоих друзей. Хочу о ком-то спросить, не решаюсь. В детстве была смелее.

– Сам расскажу обо всём.

– Представляешь, до сих пор снится твоя карусель. Почти каждую ночь. Лечу, лечу… А потом просыпаюсь… эх, опять не по-настоящему.

– Сделаем по-настоящему, – сказал я, осторожно взял её за руку и почувствовал ответное пожатие горячих сильных пальцев.

– А получится? Я-то изменилась, да ещё как…

– Всё получится, Ириша, – ответил я, не выпуская её ладонь. – Обязательно.

Подвиг

Всегда была внимательна, и вот тебе на! То ли забыла вдавить язычок английского замка, то ли он разболтался от старости. Так или иначе, Настя вышла на лестничную площадку с мусорным ведром, дверь хлопнула…

Внутри что-то ёкнуло и похолодело. Чёрт!.. Ключ остался дома, теперь не попасть. Папа в командировке, мама вернётся с дежурства завтра в десять часов. Позвонит вечером – кто снимет трубку? Тихон, что ли? И Тихона некому накормить. Уроки не сделаны, в школу не уйти. Непричёсанная, и костюм: шорты, майка, кеды на босу ногу…

Настя сходила на остановку мусорной машины, вытряхнула в кузов ведро. Потом вошла обратно в подъезд, поднялась на свой четвёртый этаж, остановилась у двери и тихо заплакала.

Было в этих слезах отчаяние, был и расчёт. Пойдёт кто-нибудь мимо, спросит: что случилось? Она расскажет. Он подумает, как найти спасение.

Хотя кто там пойдёт в половине четвёртого? В это время взрослые на работе.

Она ждала, наверное, минут десять, пока внизу не скрипнула дверная пружина. Кто-то лёгким, почти неслышным шагом двинулся по лестнице.

Едва он добрался до второго этажа, Настя поняла: Лена Дегтярёва из соседней квартиры. Старше на два года, девятиклассница. Не совсем ещё взрослая, и реветь перед ней отчего-то стыдно…

Но так просто в один миг не перестанешь.

Лена, что-то напевая, шагнула на лестничную площадку и замерла, увидев Настины мокрые глаза.

– Что случилось? – спросила она обеспокоенно.

Пришлось объяснять.

– Хорошо, хоть выключила газ, – добавила Настя. – Чайник закипел, выключила и пошла. А представь, горел бы сейчас…

От этой мысли стало совсем худо, слёзы полились вдвойне. Воображение у Насти всегда было сильное.

– Идём ко мне пока, – сказала Лена, подошла к своей двери и вытянула из-под белой футболки ключ на тонком шнурке.

Есть же счастливые люди…

Через пару минут Настя сидела на диване в комнате Лены. Хозяйка, переодевшаяся в жёлтые шорты и майку с цветочным узором, одновременно пыталась занять Настю беседой, заглядывала в учебник алгебры и слушала, как на кухне всё громче бранится чайник.

Наконец он засвистел.

– Минутку, – сказала Лена, отложила учебник и вышла.

Вскоре они пили чай с абрикосовым вареньем и о чём-то говорили. Лене приходилось повторять свои реплики два-три раза, чтобы дошли. Она предложила сыграть в шашки, но и здесь Настя то и дело забывала, какой у неё цвет.

– У тебя дверь из комнаты на балкон открыта? – спросила Лена, отодвинув доску.

– Что? Нет, только форточка, – простодушно ответила Настя.

Не сразу поняла, к чему был вопрос. Может, беспокоится, не влезут ли с улицы воры? Смешно, какие воры у них в городке…

А когда сообразила, было уже поздно.

– Хорошо, сейчас попробуем, – сказала Лена, подошла к окошку и переставила с подоконника на письменный стол цветочные горшки.

– Лен, ты что… – деревенеющими губами прошептала Настя. – Не надо, пожалуйста…

Лена, будто не слыша, распахнула обе створки окна.

– Не надо…

Настя, шагнув ближе, взяла её за плечо.

Лена обернулась.

– Иди на площадку. Я сейчас открою изнутри, – ровно произнесла она.

Настя отрицательно мотнула головой.

– Иди, – повторила Лена, скинула домашние босоножки и одним неслышным движением поднялась на подоконник.

Настин балкон был в метре, не дальше. Но четвёртый этаж! Без страховки…

Настя застыла, напряглась всем телом, пытаясь достучаться хотя бы телепатически: не надо… не надо…

Знать бы заранее, что будет! Ничего бы не сказала, так бы и стояла сейчас на площадке, всё лучше. Но разве можно было предвидеть? Ленка, первая красавица школы. Нежное, изящное создание с гривой вьющихся пепельных волос… Остановись, слезай!

Лена постояла, примерилась и так же легко и точно, как всё, что она делала, шагнула с подоконника на балконные перила. Затем с едва уловимым шлепком спрыгнула на пол.