Поэтика за чайным столом и другие разборы

— Вы <…> влюбились, верно, в жену какого-нибудь капитана <…> Ваша милая подарила вам мундир <…> и теперь вот едете догонять ее <…> Слушай, если у тебя еще осталось хоть немного золотых кругляшек <…> из тех, что она тебе подарила, тебе прежде всего надо купить другую лошадь <…> Поешь-ка сейчас немножко, подкрепись <…> — Фабрицио <…> дал маркитантке золотой, попросив взять, сколько с него следует. — Фу ты! <…> И деньги-то он тратить не умеет <…> Вот положу в карман твой золотой да хлестну Красотку <…> Помни, когда гремит пушка, золота никому показывать нельзя. На, получай сдачи — восемнадцать франков пятьдесят сантимов. Завтрак твой стоит всего полтора франка… А коней тут скоро можно будет купить, сколько хочешь. За хорошую лошадку давай десять франков, а уж больше двадцати ни за какую не давай <…> Ничего-то ты не знаешь, обдерут тебя как липку, истинный бог! <…>

— Ну, вот и лошадь тебе <…> Эй! <…> хочешь за лошадь пять франков? — Пять франков? <…> Я через четверть часа за пять золотых ее продам. — Дай-ка мне золотой, — шепнула маркитантка Фабрицио <…> Солдат слез с лошади; Фабрицио весело вскочил на нее <…> — Генеральский конь! — воскликнул солдат, продавший лошадь. — Такому коню десять золотых цена, и то мало! — Вот тебе двадцать франков, — сказал ему Фабрицио <…>

— Где ты взял эту лошадь? — Фабрицио так смутился, что ответил по-итальянски: — L’ho comprato poco fa. (Только что ее купил.) <…>

«Надо купить благоволение гусаров, моих товарищей в эскорте». — Продайте мне все, что осталось в бутылке <…> — А ты знаешь, сколько это стоит в такой день? Десять франков! — Зато, когда Фабрицио галопом подскакал к эскорту, вахмистр крикнул: — Э-э! Ты водочки нам привез! <…> Бутылка пошла по рукам <…> Все смотрели теперь на Фабрицио благосклонным взглядом <…> Наконец-то спутники приняли его себе в товарищи и между ними установилась связь! <…>

И вдруг он почувствовал, как его схватили за ноги, приподняли, поддерживая под мышки, протащили по крупу лошади, потом отпустили, и он, соскользнув, хлопнулся на землю. <…> Адъютант взял лошадь Фабрицио под уздцы, генерал с помощью вахмистра сел в седло и поскакал галопом <…> Взбешенный, Фабрицио поднялся на ноги и побежал за ними, крича: «Ladri! Ladri!» (Воры! Воры!) <…> Если б его великолепную лошадь отнял неприятель, Фабрицио и не думал бы волноваться, но мысль, что его предали и ограбили товарищи, — этот вахмистр, которого он так полюбил, и эти гусары, на которых он уже смотрел, как на родных братьев, — вот что надрывало ему сердце <…> Он развенчивал одну за другой свои прекрасные мечты о рыцарской, возвышенной дружбе, подобной дружбе героев «Освобожденного Иерусалима» <…>

…все сильнее давало себя чувствовать страдание физическое: мучительный голод <…> — Товарищи, не можете ли продать мне кусок хлеба? — Гляди-ка! Он нас за булочников принимает!.. — Эта жестокая шутка и дружный язвительный смех, который она вызвала, совсем обескуражили Фабрицио. Так, значит, война вовсе не тот благородный и единодушный порыв сердец, поклоняющихся славе, как он это воображал, начитавшись воззваний Наполеона?.. Он сел, вернее упал, на траву и вдруг побледнел. Солдат, одернувший его <…> подошел к Фабрицио и бросил ему горбушку хлеба; видя, что он не поднял ее, солдат отломил кусочек и всунул ему в рот. Фабрицио открыл глаза и съел весь хлеб молча <…> Когда он, наконец, пришел в себя и поискал глазами солдата, чтобы заплатить ему, кругом никого уже не было.

Глава 4:

— У меня ружья нет <…> — Ступай вон туда; шагах в пятидесяти от опушки найдешь какого-нибудь беднягу солдата, которого зарубили пруссаки. Сними с него ружье и патронташ <…> Фабрицио бросился бегом и вскоре вернулся с ружьем и патронташем <…>

… с невероятной быстротой прискакали два других прусских кавалериста, явно намереваясь зарубить его. Фабрицио со всех ног бросился к лесу и, чтоб удобнее было бежать, швырнул наземь ружье <…> — Убил одного? — Да, только ружье потерял. — Не беда, ружей здесь сколько хочешь <…>

— Не только тебе, а всем вашим генералам надо бы руки и ноги перебить! Щеголи проклятые! Все продались Бурбонам и изменили императору! — Фабрицио с изумлением слушал такое ужасное обвинение <…>

— У кого есть хлеб? — У меня, — отозвался один из солдат. — Давай сюда, — властно заявил капрал. Он разрезал хлеб на пять ломтей и взял себе самый маленький <…>

Фабрицио купил <…> за сорок франков довольно хорошую лошадь, а среди валявшихся повсюду сабель тщательно выбрал себе длинную прямую саблю <…>