Поэты 1840–1850-х годов

Рабочих зорь полезный холод
И нивы сельские дают
И свежий ум, и здравый голод;
И крепкий сон покоит труд.
Покой усталым людям нужен.
Безмолвно совершивши ужин
И мирно богу помолясь,
Семья по лавкам улеглась;
Луна веселыми лучами
В окне играла; уж крылом
Петух ударил; над двором
Небесный свод сиял звездами,
И час полночи наступал —
Чу! кто-то в двери застучал.

28

Друзья! зачем в дремоте сладкой
Семью тревожить нам теперь?
Мне жаль, что в этот час украдкой
Незваный гость стучится в дверь.
Постой, Пегас, ты знаешь слово,
Что и татарина лихова,
И англичанина, ей-ей,
Нам гость не вовремя скучней.
Крылатый конь! Вздохни покуда, —
Нам предстоит далекий путь:
В Москву мне надо заглянуть, —
Нам верст пятьсот тянуть отсюда!
Там, в белокаменной, другой
Живет для повести герой.

1 ноября 1854 Пальна

ГЛАВА ВТОРАЯ

1

Блистали ложи золотые,
Народу тьма — и час настал,
Желанный час, когда впервые
Мочалов Гамлета играл!
Я помню этот день чудесный!
Шекспир, по слухам нам известный,
И нашу сцену посетил:
Как будто стройный ряд светил
Прошли невиданные сцены.
Нам открывался новый свет,
Пока не выведал Гамлет
Братоубийственной измены,
Как зверь подстреленный

вскочилИ смехом кровь заледенил!

2

Народ весь дрогнул — страх и холод
Его объял! И раз за раз
Тут сердце стукнуло как молот…
Но миг прошел — и, разразясь
Неслыханным, безумным треском,
Толпа и воплями и плеском
Взгремела! Этот страшный гул,
Казалось, своды пошатнул!
А он, он, гордый, с ликом бледным,
В красе трагической своей,
Стоял как некий чародей,
Смеялся хохотом победным,
И вечно памятен для всех
Остался этот грозный смех!

3

Тогда как, действие кончая,
Над сценой занавес упал
И, вновь «Мочалова!» взывая,
Партер стучал, раек стонал,—
Тогда, шумящею толпою
Сбегая лестницей витою,
Внизу сошелся сонм друзей
Тогдашней сцены и искусства.
Неясен был их речи звук,
В объятиях, в пожатье рук
Спешило выразиться чувство —
И вот в кофейную, теснясь,
Толпа их шумно понеслась.

4

Уж там стояла мгла седая,
В дыму тускнел огонь свечей
И, сотней трубки набивая,
Шнырял услужливый лакей.
Уж в угол отдаленный залы
Собрались дружно театралы —
И тише стал их разговор:
Их занял всех ученый спор.
Тот спор еще до их прихода
Вели два зрителя давно,
Усевшись с чаем на окно,
Вдали от праздного народа,
Один, расчетливый в словах,
В перчатках белых и в очках.

5