Поэты 1840–1850-х годов

«Приехал барин!» — И взметалась
Вся дворня в разных суетах.
Кириле смутно показалось,
Как будто он почуял страх
Впервые в жизни. Он боялся
Не за себя; он оставался
Охотно вечно крепостным,—
Чего ему? Домком своим
Он жил покойно; в сумке старой
Нарочно он заплат нашил
И в ней таинственно хранил
Давно целковые под нарой.
И с этой бы сумой навек
В деревне был он человек.

21

Не то, не то его смущало,
И он боялся не того, —
Его, сердечного, пугала
Судьба племянницы его.
Кирило сам с собой толкует:
Как, дочь приказчика свекует
Дворовой девкой? Что за стать!
Так нет, тому же не бывать:
Он к барину пойдет с поклоном,
Он деньги за себя отдаст,
А там — Его святая власть…
И так на ложе сна со стоном
Он думу крепкую гадал
И ночи целые не спал.

22

Томим предчувствием недаром,
Большого он события ждал
И с дворней на поклон к боярам
В хоромы трепетно вступал.
И господин его заметил,
Приветною улыбкой встретил:
«Кирило, кстати, мне с тобой
Сказать два слова, милой мой,
Пойдем!» И в зале и в гостиной
Кирило сроду не бывал
И осторожно выступал,
Любуясь зеркалом, гардиной.
Под тяжестью его паркет
Трещит, — он входит в кабинет.

23

И стал у притолки Кирило,
И руки опустил по швам.
Ему лицо не изменило:
Ни по бровям, ни по усам
Движения не пробегало.
Хоть сердце билось и стучало,
Но духом он не оробел
И в землю пристально глядел.
И начал барин: «Ну, Кирило,
Не стало брата твоего.
Заслуги прежние его
Мне памятны; мне жалко было,
Что я его уж не застал».
Кирило кланялся, молчал.

24

«Итак, — помещик продолжает, —
Я память Прохора почтить
Хочу. — И он ему вручает
Бумажник. — Начинайте жить.
На первый раз я вас устрою.
А вот тебе со всей семьею
Отпускную дарую я,
А эти деньги от меня
Племяннице на воспитанье…»
И думает Кирило мой:
«Итак, прощай, господь с тобой,
Мое былое состоянье!»
Иконам кланяется он —
И в ноги барину поклон.

25

Он в эту светлую минуту
Всё счастье жизни испытал.
Теперь, взирая на Аксюту,
Он это время поминал.
Уж лет тому минуло много.
Но всякий день усердно бога
За милость он благодарил;
С тех пор он новой жизнью жил.
Аксюта стариков любила,
Веселый нрав ее живой
Дарил им радость и покой.
И вот любуется Кирило
Племянницей — она прядет
Волну и песенку поет.

26

Но кто ж в восторге молчаливом
На эту деву не глядит!
Румянцем ярким и стыдливым
Лицо веселое горит;
Как звезды тихой летней ночи,
Светлы задумчивые очи;
Как зорька, утра красота,
Зарделись алые уста.
Какие девственные звуки
Из этой груди молодой
И бьют и зыблются волной!
Как полны плечи, белы руки,
Здоровьем дышит вся она,
Дородно, сильно сложена!

27