Читаем Поэты 1840–1850-х годов полностью

                       Всё вовремя свое берет!                       Быть дорогим всему черед,                                   Когда что надо.Садовник, школенный на а́нглийский манер                       Для разведенья парков, сквер,        Из своего превычурного сада                       В простой фруктовый сад зашел                       Да глазом как кругом обвел —                                   Смутился!          Так глаз его к дорожкам приучился,               К их красноватому песку,          К обстриженному дерну по шнурку,                       Где по аллеям в грунте,                       Ровней солдат во фрунте,Стоят подстриженны деревья и кусты,                       Где всюду столько чистоты,                       Не говоря уж про цветы!А этот без толку деревьями засажен:                       Где между них — аршин, где — сажень;                       Подбора вовсе нет пород:                       Там вишня между груш растет,                       Тут между яблонями — слива,                       Всё в беспорядке, как пришлось,                       Везде неряшество, навоз, —                                      Куда как некрасиво!..                       То подпертой тычиной сук,                       То сам хозяин, как паук,                       Оплел всё дерево сетями,                       Не ладя, видно, с воробьями…                                     «Ну уж сад!.. —Сказал наш садовод, с хозяином столкнувшись. —Забрался я к тебе, любезный, да не рад!Ходить совсем нельзя, тут лазей всё нагнувшись;                Дорожек нет; в глаза торчат                                  Сучки, листы! Тут с разаИль ногу вывихнешь, или уйдешь без глаза!А звал еще смотреть!.. Нет, в нашем — хоть танцуй!..»                             — «Толкуй себе, толкуй! —Хозяин отвечал. — Твой садик — точно, загляденье;                   А мой хоть некрасив, нечист,                                Зато уж объеденье!              По осени, убрав свой желтый лист,Приди ко мне опять — дам фруктов и варенья!»                        Не унывай, артист,Что всё в тебе для света модного шершаво;                       Зато подчас за твой талант                       Тебе и самый модный франт,                       Завидуя, воскликнет: «Браво!»                                          Право!..1849 или 1850

Н. В. БЕРГ

Н. В. Берг. Гравюра И. И. Матюшина

Николай Васильевич Берг родился 24 марта 1823 года в Москве, в дворянской семье, по отцовской линии происходившей из Лифляндии; мать была родом из Сибири. В 1830 году отец Берга, чиновник, получил место в Томске, куда затем переехала семья. Здесь мальчик окончил уездное училище. Перебравшись с родителями в Тамбов, он поступил в гимназию, но доучивался уже в Москве, в 1-й гимназии. Соучеником Берга здесь был А. Н. Островский; они сблизились и сохранили дружеские отношения навсегда. В 1843 году Берг был принят на историко-филологический факультет Московского университета, но не окончил его. Он увлекся изучением иностранных языков (овладел польским, чешским, сербским, занимался французским, греческим, арабским), мечтал о путешествиях. Поэтические опыты Берга получили одобрение университетских профессоров М. П. Погодина и С. П. Шевырева. Берг стал печататься в издававшемся ими журнале «Москвитянин». Впоследствии (1850) он, вместе с А. Н. Островским, А. А. Григорьевым, Е. Н. Эдельсоном, Б. Н. Алмазовым, Т. И. Филипповым, Л. А. Меем, вошел в «молодую редакцию» «Москвитянина». Несмотря на длительное, до конца существования журнала (1856), сотрудничество там, убежденным славянофилом Берг не был. Сближение со славянофилами произошло на почве усиленного интереса поэта к фольклору и литературе славянских народов.

В 1846 году Берг поступил преподавателем русского языка в Московское училище живописи и ваяния; оттуда он перешел на службу в Московскую контору государственного коммерческого банка.

Перейти на страницу:

Все книги серии Антология поэзии

Песни Первой французской революции
Песни Первой французской революции

(Из вступительной статьи А. Ольшевского) Подводя итоги, мы имеем право сказать, что певцы революции по мере своих сил выполнили социальный заказ, который выдвинула перед ними эта бурная и красочная эпоха. Они оставили в наследство грядущим поколениям богатейший материал — документы эпохи, — материал, полностью не использованный и до настоящего времени. По песням революции мы теперь можем почти день за днем нащупать биение революционного пульса эпохи, выявить наиболее яркие моменты революционной борьбы, узнать радости и горести, надежды и упования не только отдельных лиц, но и партий и классов. Мы, переживающие величайшую в мире революцию, можем правильнее кого бы то ни было оценить и понять всех этих «санкюлотов на жизнь и смерть», которые изливали свои чувства восторга перед «святой свободой», грозили «кровавым тиранам», шли с песнями в бой против «приспешников королей» или водили хороводы вокруг «древа свободы». Мы не станем смеяться над их красными колпаками, над их чрезмерной любовью к именам римских и греческих героев, над их часто наивным энтузиазмом. Мы понимаем их чувства, мы умеем разобраться в том, какие побуждения заставляли голодных, оборванных и босых санкюлотов сражаться с войсками чуть ли не всей монархической Европы и обращать их в бегство под звуки Марсельезы. То было героическое время, и песни этой эпохи как нельзя лучше характеризуют ее пафос, ее непреклонную веру в победу, ее жертвенный энтузиазм и ее классовые противоречия.

Антология

Поэзия

Похожие книги

Золотая цепь
Золотая цепь

Корделия Карстэйрс – Сумеречный Охотник, она с детства сражается с демонами. Когда ее отца обвиняют в ужасном преступлении, Корделия и ее брат отправляются в Лондон в надежде предотвратить катастрофу, которая грозит их семье. Вскоре Корделия встречает Джеймса и Люси Эрондейл и вместе с ними погружается в мир сверкающих бальных залов, тайных свиданий, знакомится с вампирами и колдунами. И скрывает свои чувства к Джеймсу. Однако новая жизнь Корделии рушится, когда происходит серия чудовищных нападений демонов на Лондон. Эти монстры не похожи на тех, с которыми Сумеречные Охотники боролись раньше – их не пугает дневной свет, и кажется, что их невозможно убить. Лондон закрывают на карантин…

Александр Степанович Грин , Ваан Сукиасович Терьян , Кассандра Клэр

Любовное фэнтези, любовно-фантастические романы / Поэзия / Русская классическая проза