Поэты и цари

Вообразить, что в России тридцатых годов двадцатого века не было никого, кто был бы больше достоин Божьей благодати, чем этот бездельник и сластолюбец, мог только законченный эгоист. И аргумент автор придумал просто сногсшибательный – Мастер много страдал! Хочется спросить: больше, чем миллионы крестьян, задушенных голодом? Или, может быть, больше, чем узники Соловков, о которых в булгаковском романе иначе как в ироническом ключе и не упоминается?

Думаю, что Булгаков понимал, что делает что-то не то. Все-таки он был сыном священника и с заповедями знаком был не понаслышке. Также он хорошо знал житейскую мудрость про то, что на чужом горе своего счастья не построишь. И тут он опять придумал выверт. А, говорит, и не надо мне никакого счастья. Дайте просто покоя, и я от вас отстану. Покой ему рисовался довольно идиллически. Похотливая жена рогатого мужа остается с Мастером. Ему дают маленький уютный особнячок в псевдоготическом стиле в пределах Садового кольца, небольшое (это как-то неконкретно, вероятнее всего, довольно-таки большое) содержание и возможность работать и дальше. То есть, не думая уже о хлебе насущном, предаваться размышлениям о Боге. Чем такой покой отличается от счастья, я, откровенно говоря, не понимаю. Но Булгаков здесь категоричен: нет, говорит, это не счастье. Настоящего счастья я недостоин. Это так, баловство одно, просто покой.

И вот тут происходит главный кульбит. Бог вызывает черта на ковер и строгим голосом велит ему помочь Мастеру и Маргарите. Маргарита тут просто попала под раздачу. Видимо, Булгаков решил, что поскольку она изменяла мужу и при этом, видимо, ее одолевали муки совести, то она тоже проходит по разделу много страдающих.

Черт сразу видит в Боге своего начальника, не спорит и покорно выполняет Божье задание. Вот такая вот небесная иерархия. Так что черт, даже если вам этого не видно, все равно действует по Божьему заданию. Знайте это, господа, и не удивляйтесь, когда вам не до конца понятен Божий замысел, и вам кажется, что власть определенно одержима бесами. Нет, это вы по скудоумию не видите всей картинки. А вся картинка благостна и прелестна, и тем, кто особенно сильно не вы…бывается, осознавая это свое скудоумие, тому достаются особнячки, телки и бабки. Или, по булгаковской терминологии, – покой.

Короче, все удаляются под сень струй. Закат над Москвой, черт улетает с Воробьевых гор. Херня, одним словом.

Прочти Сталин этот роман, и не избежать бы Булгакову вожделенного «покоя». Но обыска не было, Сталин ничего не прочитал, а автор пожил-пожил, да и помер. Но в шестидесятых годах роман нашел своего читателя. Возбужденные толпы зачитывались самиздатовскими копиями. Спорили до хрипоты о персонажах, и за неимением (а может, нежеланием иметь?) Святого Писания «Мастер и Маргарита» стал писанием для шестидесятников. Это их мораль и их оправдание собственному бездействию и конформизму.

БОЯРЫНЯ ЦВЕТАЕВА