Поэты пражского «Скита»

Вошел рассвет нежданно в каждый дом,
Залив глаза бессонные тревогой.
Рождался шум каким-то новым сном
И оседал у тихого порога.

А улицы слабеющая мгла

Давилась долго пьяными слезами,
Горела блеском воспаленных глаз,
Томила голубыми синяками.

И стали новые слова — просты.

Как давние, знакомые потери.
Как путь от скомканных чужих простынь
До блоковской голубоокой Мери.

Шли уличные женщины домой.

Глотая жадно просветленный воздух.
Бессонная их ночь вела с собой,
И им на плечи осыпались звезды.

«Вот только поднести к губам…»

Вот только поднести к губам
Питье последнее земное,
И целый мир другим отдам,
И целый мир уйдет со мною.

Обвеет очертанья рта

Неповторимая усталость,
И вдруг поймут, что я — не та,
Совсем не та, какой казалась.

А день — такой, как день сейчас,

Под солнцем, золотящим окна,
Все так же в предвечерний час
Протянет по небу волокна.

Так в сотый раз нельзя понять

Единственную мне награду:
Оставить здесь стихов тетрадь,
Которых никому не надо…

«Вся моя жизнь»

«Да, я запомню этих тихих дней…»

Да, я запомню этих тихих дней
Никем не перепутанные звенья.
Душистый ветер мягче и нежней
Мои ласкает губы и колени.

Запомню я тоску воловьих глаз

И мерный ход по вспаханному полю.
Когда зеленый предвечерний час
Томится в сладостно-невнятной боли.

Я вечера запомню блеклый цвет

И облака седеющего локон,
И поезда стоглазый силуэт,
Летящий вдаль за чернотою окон.

За то, что в эти дни ты нов и тих,

С таким неповторимо светлым взглядом.
За то, что так легко летит мой стих,
Когда я чувствую, что ты со мною рядом.

«Вся моя жизнь»

В ПАРКЕ

На лицах солнечные капли.
Топорщит ветер платья складки.
Вот дети — розовые цапли —
Кричат призывно на площадке.

Здесь каждый лист кому-то нужен.

Трава расчесана опрятно.
Сквозь петли изумрудных кружев
Всплывают жгучей сини пятна.

По оседающим уступам

Жасмин свои рассыпал звезды.
Влюбленно мне целует губы
Крылатый, восхищенный воздух.

От поцелуя захмелею,

Забуду явь, про птичье пенье:
По желтой пробегу аллее
Нарвать дурманящей сирени.

И по траве, нежнее плюша,

Кружась в бездумной жажде странствий.
Плесну горящей песней душу
В бездонность синего пространства!

Нет, я молчу. Сжимаю руки.

Иду с людьми степенно рядом,
И старый сторож, полный скуки,
Глядит мне вслед унылым взглядом.

«Вся моя жизнь»

«Дни опадают с жарким цветом лип…»