Поэты Урала. Антология в двух томах. Том 2

А мне еще не стукнуло шестнадцати,
а я ее так сильно обожал,
что можно было запросто с ума сойти,
когда я на свидание бежал.
Я ждал в рубашке новенькой,
                                         нейлоновой,
там, где сверкал жар-птицею фонтан,
держа букет акации наломанной
и два билета на «Фанфан-тюльпан».
Влюбленные фланировали парочки,
а я стоял, как истукан, один.
И вдруг она, как эскимо на палочке,
возникла у неоновых витрин
Мы шли в кино
                    проспектами свердловскими.
Я был из принцев,
                         а она из фей,
и были мы по-новому
                               серьезными
в таинственной смущенности
                                         своей.
Мы шли в кино,
                       счастливые до дрожи.
Мы были очень взрослыми людьми.
Не признавали только билетерши.
Нас не пустили —
                        дескать, о любви!

1964

ВОЙНА

У пацанов свои порядки,
и нам не ставили в вину,
что мы играли,
                   нет, не в прятки,
а в беспощадную войну.

Надев отцовские пилотки,

набравши гильзы в котелки,
мы — партизаны и пилоты,
разведчики и моряки...

А среди нас была девчонка,

и славились на целый двор
ее мальчишеская челка,
ее мальчишеский задор.

Вели мы в штаб ее, толкая,

и говорили:
                   «Не таи!
А ну признайся,
                      кто такая
и кто родители твои?»

И вдруг на наше приказанье,

склонивши голову, она
с остекленелыми глазами,
внезапной строгости полна,
сказала: «Папы нет...
                                 убили,
а маму...
              немцы увели...»
Впервые взрослыми мы были
и ей ответить не могли.

Так, озорные дети улиц,

дыша бравадою одной,
впервые мы с войной столкнулись,
с большой,
               взаправдашней войной.

Я знал войну не понаслышке,

она не рядом,
                      а во мне:
стоят молчащие мальчишки
немым проклятием войне.

1960

ТЕРПЕНИЕ

В терпенье что-то есть от наступленья
и от победы что-то есть.
                                   Вот так
рассчитывает враг на нетерпенье,
идя в строю психических атак.

Терпенья нет и не было у трусов.

Терпенье только смелому дано.
«Терпенье...» —
                    говорил старик Кутузов
и видел там,
                   вдали,
                            Бородино!

1966

НА УЛИЦЕ НАШЕГО ДЕТСТВА