Читаем Поэты Урала полностью

Сыну — санкиС плюшевыми кисточками по бокам.— Нравятся?— Очень!— Беги на горку!Ног не чуя, бежит ЕгоркаК горке, к мальчишеским голосам.Сел шахтер и наполнил трубку.Кружится, падает белый снежок.В новых валенках, в заячьих шубкахМчится детство с горы в лесок.Санки… санки… И вдруг издалёкаТяжкое прошлое ожило в нем.Санки… санки… В забое глубоком.Плечи, натертые узким ремнем.В голые пятки врезается уголь.Уголь на санках лежит, как скала.Мальчики тянут их друг за другомНа четвереньках ползут до ствола…Санки… санки!..                    Летят как птицы!У ребятишек счастливые лица.Кличет Егорка                    Отца на горку:— Папа, поедем!                    Не страшно ничуть!«И впрямь… почему бы…» —С улыбкой подумал. —«Хоть с опозданьем, а все ж прокачусь…»

Марк Гроссман

РЕКА

К. Я. Горбунову


Лежим в окопах у Ловати.Почти в траншеи бьет волна.В сверканье взрывов на закатеРека угрюма и мутна.Ей долго быть чертою синейНа картах Ставки и штабных,Пока врагов не опрокинем,Пока не вдавим в землю их.Солдату высшая награда,Чтоб ты струилась широка, —И не рубеж, и не преграда,А просто синяя река,В которой мирно мокнут сети,Куда, уздечкою звеня,Приходит мальчик на рассветеПоить колхозного коня.Ловать, 1941 г.

В СОЛДАТСКОМ ЗЕРКАЛЬЦЕ СЛУЧАЙНО

Илье Френкелю


В солдатском зеркальце случайноУвидишь свой висок седой,И станет на душе печально,Что ты уже немолодой.Но завершив атаку дружно,Вернув стране еще село,Поймешь, что хмуриться не нужно.Что лжет бездушное стекло.Пусть время лица наши сушит,Пусть годы гнут, а ты не гнись,А ты не в зеркало, а в душуВзгляни, солдат, и улыбнись!1944 г.

ЧЕМ ЧУВСТВО БОЛЬШЕ…

Чем чувство больше, тем слова короче,Чем сердце чище, тем скромней язык.Мне по душе твои скупые строчки,К немногословным письмам я привык.Зачем любви — признания и речи,Достаточно, чтобы счастливо прожить,«Люблю» сказать друг другу в первый вечерИ у могилы это повторить.1945 г.

ЧЕТВЕРТЫЙ КАМЕНЬ

Перейти на страницу:

Все книги серии Антология поэзии

Песни Первой французской революции
Песни Первой французской революции

(Из вступительной статьи А. Ольшевского) Подводя итоги, мы имеем право сказать, что певцы революции по мере своих сил выполнили социальный заказ, который выдвинула перед ними эта бурная и красочная эпоха. Они оставили в наследство грядущим поколениям богатейший материал — документы эпохи, — материал, полностью не использованный и до настоящего времени. По песням революции мы теперь можем почти день за днем нащупать биение революционного пульса эпохи, выявить наиболее яркие моменты революционной борьбы, узнать радости и горести, надежды и упования не только отдельных лиц, но и партий и классов. Мы, переживающие величайшую в мире революцию, можем правильнее кого бы то ни было оценить и понять всех этих «санкюлотов на жизнь и смерть», которые изливали свои чувства восторга перед «святой свободой», грозили «кровавым тиранам», шли с песнями в бой против «приспешников королей» или водили хороводы вокруг «древа свободы». Мы не станем смеяться над их красными колпаками, над их чрезмерной любовью к именам римских и греческих героев, над их часто наивным энтузиазмом. Мы понимаем их чувства, мы умеем разобраться в том, какие побуждения заставляли голодных, оборванных и босых санкюлотов сражаться с войсками чуть ли не всей монархической Европы и обращать их в бегство под звуки Марсельезы. То было героическое время, и песни этой эпохи как нельзя лучше характеризуют ее пафос, ее непреклонную веру в победу, ее жертвенный энтузиазм и ее классовые противоречия.

Антология

Поэзия

Похожие книги

Полтава
Полтава

Это был бой, от которого зависело будущее нашего государства. Две славные армии сошлись в смертельной схватке, и гордо взвился над залитым кровью полем российский штандарт, знаменуя победу русского оружия. Это была ПОЛТАВА.Роман Станислава Венгловского посвящён событиям русско-шведской войны, увенчанной победой русского оружия мод Полтавой, где была разбита мощная армия прославленного шведского полководца — короля Карла XII. Яркая и выпуклая обрисовка характеров главных (Петра I, Мазепы, Карла XII) и второстепенных героев, малоизвестные исторические сведения и тщательно разработанная повествовательная интрига делают ромам не только содержательным, но и крайне увлекательным чтением.

Александр Сергеевич Пушкин , Г. А. В. Траугот , Георгий Петрович Шторм , Станислав Антонович Венгловский

Проза для детей / Поэзия / Классическая русская поэзия / Проза / Историческая проза / Стихи и поэзия
Черта горизонта
Черта горизонта

Страстная, поистине исповедальная искренность, трепетное внутреннее напряжение и вместе с тем предельно четкая, отточенная стиховая огранка отличают лирику русской советской поэтессы Марии Петровых (1908–1979).Высоким мастерством отмечены ее переводы. Круг переведенных ею авторов чрезвычайно широк. Особые, крепкие узы связывали Марию Петровых с Арменией, с армянскими поэтами. Она — первый лауреат премии имени Егише Чаренца, заслуженный деятель культуры Армянской ССР.В сборник вошли оригинальные стихи поэтессы, ее переводы из армянской поэзии, воспоминания армянских и русских поэтов и критиков о ней. Большая часть этих материалов публикуется впервые.На обложке — портрет М. Петровых кисти М. Сарьяна.

Амо Сагиян , Владимир Григорьевич Адмони , Иоаннес Мкртичевич Иоаннисян , Мария Сергеевна Петровых , Сильва Капутикян , Эмилия Борисовна Александрова

Биографии и Мемуары / Поэзия / Стихи и поэзия / Документальное