Поэты XVIII века

Русская мысль выражалась и в пластическом образе матери-родины, который у Ломоносова всегда величав. Но то не холодная и грозная величавость — она овеяна добром и согрета лирическим чувством поэта, с которым сливается чувство исполненного достоинства русского земледельца. В стихотворении «Разговор с Анакреоном», споря с прославленным поэтом, Ломоносов предлагает русскому живописцу написать «мою возлюбленную мать» — Россию. Образ матери-родины — это не светская красавица, не властная госпожа, не величественно-торжественный портрет императрицы, но русская женщина из народа:

Потщись представить члены здравы...
...Возвысь сосцы, млеком обильны,
И чтоб созревша красота
Являла мышцы, руки сильны...

и т. д.

В том, как поэт видит образ матери-родины, какими чертами ее наделяет, как любуется ее нравственным здоровьем, физической силой, бодростью, проявляется русский демократический идеал человеческой красоты.

То же олицетворение России в виде могучей женщины, «покоящейся среди лугов», мы встретим в одах. Но олицетворением поэт не ограничился — стремясь запечатлеть громадность и обширность русского государства и мощь народной России, он создал географический образ родины; образ России в ее планетарных масштабах: с севера на юг — от Невы до Кавказа и с запада на восток — от Днепра и Волги до Китая (Хины) — несет мощный заряд эмоциональной энергии, передающий патриотизм русского человека, его любовь, гордость и восхищение своей родиной. Именно потому этот образ, активно помогавший самосознанию русских людей, был усвоен последующей поэтической традицией (см. стихотворения — Батюшкова «Переход через Рейн» и Пушкина «Клеветникам России»).

Оды Ломоносова, вобрав опыт человечества, стали глубоко национальным, самобытным явлением, выразив русскую мысль и дух подымающейся нации. Их пафосом стала идея утверждения величия и могущества России, молодости, энергии и созидательной деятельности верящей в свои силы и свое историческое призвание нации. Идея утверждения рождалась и процессе творческого объяснения и обобщения реальной практики «российских сынов». Созданная Ломоносовым поэзия утверждения существовала рядом с сатирическим направлением. Ее рождение отражало насущную потребность русского самосознания. Нация, вступившая в петровскую эпоху в новый период своего исторического существования, продолжала бурно развиваться. Активное проявление ею своей жизнеспособности и нравственных сил в последующем рождало постоянную потребность художественного исследования того, что составляло ее «тайну». И характерной особенностью всей русской литературы станет пафос утверждения. Жизненность ломоносовского направления подтвердила патриотическая поэзияДержавинаи Батюшкова, Давыдова, Пушкина и Лермонтова. Ломоносовское начало обрело новую жизнь в творчестве Гоголя и Толстого.

6

Первым учеником и продолжателем поэтического дела Ломоносова считается Николай Поповский. Действительно, талантливый поэт и ученый (с 1755 года — профессор Московского университета), Поповский писал оды в духе Ломоносова, участвовал на его стороне в ожесточенной полемике 1750-х годов с приверженцами Сумарокова. Более того — он учился у Ломоносова в Академическом университете, и поэт даже читал ему специальные «стихотворческие лекции», давал «наставления в стихотворстве».[1] Но талант Поповского больше проявился в переводах, чем в оригинальном творчестве.

В 1752 году он перевел с латинского «Письмо Горация Флакка о стихотворстве к Пизонам» и четыре его оды. Ломоносов, просматривая опыт своего ученика, признавал, что «перевод хорошо сделан». [2] В 1754 году Поповский закончил переводить с французского дидактическую философскую поэму английского поэта Александра Попа «Опыт о человеке», которая, после издания в 1757 году, принесла переводчику известность. В те же годы учения и службы в Петербурге (1752—1755), видимо выполняя указания академического начальства, Поповский переводил с немецкого стихи «на случай» (описание иллюминаций, фейерверков и представлений, разыгрываемых при дворе), написанные академиком Я. Я. Штелином.

Оригинальных произведений Поповского за эти годы дошло до нас очень мало, и среди дошедших — две оды, 1754 и 1756 годов. Обе оды торжественные и обращены к Елизавете. Написаны они под влиянием Ломоносова — в них развиваются некоторые характерные для него темы.

Ломоносовские темы Петра, «тишины» и мира легли в основание оды 1754 года; теме просвещения и науки посвящена ода 1756 года. Сознательно Поповский ориентировался и на стиль од своего учителя, — отсюда идущая от Ломоносова образность, лексика, синтаксис (сложные инверсии), его устойчивые рифмы. Уже начало первой оды было в сущности вариантом одного из ломоносовских образов.