Поезд. Бремя танцора

– Но человека из той компании, которая якобы напоила Баскаева, до сих пор не нашли. В лёгких погибшего не было воды, значит, его убили раньше, чем бросили в воду. Кроме того, он явно не собирался пить с кем-то. Во-первых, он уже пил с Рафиком, во-вторых, его ждали родители, в-третьих, он вышел просто в калошах подышать воздухом. В машине нашли его окровавленную рубашку, но к вещественным доказательствам присовокупить почему-то забыли. Мне вообще-то наплевать, кто и зачем его убил, но как мне только дали это дело, стали сначала давить, что быстрей-быстрей, давай-давай, потом, наоборот, закрывай, и так постоянно. Не пора ли уже понять, кто за кого? – Корсуков посмотрел на Ашота, чувствуя, что все его самообладание куда-то улетучивается.

За стойкой бара молоденькая девочка протерла бокал и поставила рядом с другими, отчего тот жалобно звякнул.

– Кто его убрал? – Рафику надоело сидеть так, будто его здесь нет.

Из подсобки выглянула какая-то физиономия, но на неё никто не обратил внимания. Девочка резко скрылась за стойкой.

– Спокойно, спокойно, – сказал Ашот, пытаясь успокоить своих охранников, – Давай поговорим, дорогой.

– Руки на стол, тогда поговорим, – ответил Корсуков. – Честно говоря, мне вообще эта игра в кошки-мышки надоела. И совсем не хочется участвовать в ваших «разборках.

Ашот обвел взглядом присутствующих и кивнул своим людям, чтобы они успокоились. Равны силы или не равны? Сколько у этого красноперого в темных углах подсобного помещения? Эх, как-то совсем по-дурацки он вляпался. И где этот, который их крышует? Он вообще говорил – приезжай, потолковать нужно. Вообще-то, с ним раньше он дело не имел, но пару месяцев назад позвонили надёжные люди и посоветовали прислушиваться к этому товарищу. Товарища он ещё в глаза не видел, но после внезапного звонка Корсукова он ему перезвонил и успокоил, что все идет как нужно, и вообще, необходимо «обозначить наше отношение к участившимся проверкам». Слово «наше» было выделено телефонным собеседником с особой значительностью.

А сейчас он сидит, словно подросток, а на него уже смотрят пушки этих ленивых молодцов, которые, казалось, настолько верят в свои силы, что даже не пытаются перехватить действия его охраны. Да, плохо дело, дорогой, пожалел себя Ашот. И эти не помогут, посмотрел он на дергающегося Колю и сохраняющего спокойствие Рафика.

– Стойте! – Коля вертелся на стуле, понимая, что теперь ему до туалета не добежать.

Он сидел между Корсуковым и Рафиком, который его периодически одергивал

Внезапно он вытащил из кармана какой-то предмет, хищно поблескивающий в сумерках бара, и быстро нацепил этот предмет, оказавшийся кольцом, на палец Корсукову.

– Что это?!

– Это кольцо от гранаты.

– Зачем это? – Корсуков был сбит с толку, но ошибиться он не мог – это было действительно кольцо от гранаты.

Если так, то в скором времени здесь прогремит взрыв.

Вслед за кольцом Коля вытащил из кармана гранату и показал присутствующим. Это сумасшедший, подумал Корсуков, лихорадочно думая, что делать. С другой стороны, ему почему-то это показалось забавным – какой-то почти мальчишка пытается действовать, как крутой ковбой. Сейчас граната взорвется, и все кончится. Почему-то ему стало хорошо от этой простой мысли – жизнь лопнет, будто воздушный шарик, висящий под потолком… Почему-то в одну минуту вспомнилось детство с его беззаботностью и счастьем. Да, в детстве его родители охраняли его от грязи жизни, из-за чего на первый курс юрфака он пришел с такими идеалистическими представлениями о жизни, что любой сокурсник не лишал себя удовольствия над ним пошутить. Он помнит, что первый раз в морге ему подносили смоченную нашатырным спиртом ватку, и девушка, в которую он тогда был влюблен, сочувственно вытирала холодный пот с его лба… Чёрт, нужно что-то решать… Если одним рывком откинуть этого мальчишку к стенке, то будет два трупа. А ты герой, усмехнулся он про себя, погибаешь как солдат во время войны. Некролог в областной газете, звание героя посмертно и возвращение погон… М-да… Что за бред, нужно собраться, а не развивать совершенно сюрреалистические мысли. Возбужденный голос Коли вывел его из странной оцепенелости:

– Давайте, выкладывайте, кто убил Лео, иначе я тут все разнесу.

– Постой, мальчик, все было совсем не так, как ты себе представляешь, исполнитель давно уже в могиле…– Ашот, казалось, с трудом подбирал слова, стараясь говорить быстро.

– За что?

– Э… спросил. Это у заказчика спрашивай.

– Кто заказчик?

– Нам не докладывают. Кидай гранату в окно!

– Сейчас кину. Зачем нас сюда позвали?

В голове у Корсукова мелькнула мысль, что, подай он сейчас знак, и в тихом баре с романтическим названием начнется бешеная перестрелка, когда уже не разбирают правых и виноватых. Одно маленькое движение, шорох, дуновение ветра – и тяжелая тишина, свисающая с потолка, как свинцовая туча, обвалится. И все-таки поза этого мальчишки была комичной. Корсуков машинально вертел кольцо в руках.

– Бросай! – твердым голосом крикнул Корсуков.

– Не брошу! – огрызнулся Коля.