Поезд на Солнечный берег

Что именно двуличный кактус собирался заявить, не узнал никто, потому что со стороны застывшего водопада, покрытого льдом, подлетел вишневого цвета истребитель, в котором сидели улыбающийся Орландо, кое–кто без лица и Лаэрт, напросившийся за компанию. Орландо свесился в окно.

– Смотри, это Филипп! Давай к нему!

Сильвер Прюс насупился. Одной рукой он поглаживал затвор новейшего убойного фотоаппарата, висевшего у него на груди, а другую нервно вытирал о себя. Орландо, вампир и Человек без лица вылезли, и Филипп представил их компании.

– Клянусь гипотрахелионом! – воскликнул нервный Генрих, когда Лаэрт подлетел к нему. – Пожалуйста, не надо вампиров, своих я уже сдал в музей.

– А он разве не развеется на солнечном свету? – спросил Ромул с сомнением.

– Черта с два! – завопил Лаэрт. – Не дождетесь! Я закаленный упырь и чихать хотел на детские суеверия. – Он горящими глазами уставился на актера. Филипп был вынужден призвать Лаэрта к порядку, и тот спрятался за спину Человека без лица.

– Мы уже знакомы, – сказал Орландо Аде. – Помните, в кафе? Только я выглядел немного иначе, потому что мне все было по барабану.

– Вы похожи на маленького принца, – сказала Ада. Орландо потупился: Ада ему явно нравилась, но Человек без лица был рядом и держался начеку. Он выразительно кашлянул; Оливье подскочил на месте.

– Чья это машина там стоит? – осведомился Призрак вежливо.

– Моя, – гордо сказал Сильвер.

– Что–то она мне напоминает, – задумчиво сказал Человек без лица.

– Этот парень – в полном шоколаде! – не удержался Орландо. – Ты представляешь, на нас в Городе напали какие–то уроды. Пришлось сматываться, так он вырубил компьютер и делал такие виражи, что ой–ой–ой! – От удовольствия Оливье даже повернулся вокруг себя.

– Вы случайно не один из этих уродов? – печально спросил Человек без лица у Сильвера.

– Друзья, – вмешался Филипп, – я предлагаю погулять и забыть обо всем.

– Не получится, – ощетинился Сильвер. – Этот парень сбросил на меня рояль.

– А, это были вы? – надменно удивился Орландо, хотя отлично все помнил.

– А дохлые поклонницы, которых вы в меня швыряли? – наседал Сильвер.

– Сами виноваты, – защищался Орландо, – нечего было торчать под моими окнами!

– По–моему, сейчас что–то произойдет, – сказала Ада в испуге.

И оно произошло: Сильвер нажал на спуск фотоаппарата. Орландо увернулся, и пуля, летя по инерции, прошила насквозь Человека без лица, стоявшего за ним. Человек без лица не обиделся: он взял Сильвера за горло, стащил с него бронежилет, как с банана сдирают кожуру, и начал вязать узлами. Ада закрыла лицо руками. Сильвер хрипел, и хрип его становился все тише. Филипп, Ромул и Гаргулья объединенными усилиями оторвали Человека без лица от полуживого журналиста и стали развязывать последнего. Человек без лица достал баллончик с жидкой кожей, побрызгал на рану, и она затянулась. Ада по–прежнему стояла, спрятав в ладонях лицо; Филипп, подойдя к ней, осторожно отвел ее пальцы. Сильвер вскочил и запрыгал по дорожке, как резиновый мячик. Ада улыбнулась, но в улыбке ее сквозила боль.

– Вот видишь, все хорошо, – сказал Филипп ободряюще.

Ветер раскачивал желтый шар на ветвях сгоревшего дерева. Филипп стоял рядом с Адой, забыв обо всем на свете; его душа (о, это старомодное, затертое до дыр слово!) стала любовью к ней, и он не мог допустить, чтобы хоть одна слеза скатилась с ее ресниц.

– Здесь красиво, правда? – спросил Филипп.

– Очень, – искренне ответила она. И с усилием добавила: – Эта трава – мертвая. Солнце сожгло ее.

– Одно твое слово – и будет дождь, – сказал Филипп.

Она недоверчиво улыбнулась и пошла по дорожке туда, где буйные травы оплетали все; но, сделав несколько шагов, услышала голос студента:

– Филипп, что ты делаешь!

Тучи сомкнулись вокруг солнца и скрыли его.

Поднялся ветер; он развевал волосы Ады и кружил вихрем мертвые листья. Тогда она подбежала к Филиппу и прижалась к нему. Сильвер, стеная, бродил по дорожкам, держась за голову и бормоча невнятные слова. Орландо тревожно смотрел на Фаэтона; только Человека без лица, казалось, не волновало ничто. Лаэрт, глядя на влюбленных, млел от зависти. Хлынул дождь.

– Филипп, прекрати! – крикнул Ромул.

– Неблагоприятные погодные условия, – заверещал компьютер. – Срочный запрос в министерство погоды.

– Отменить, – велел Филипп.

– Филипп, – сказал студент серьезно, – это же противозаконно. Ты же не можешь устанавливать погоду.

Его слова угасли в вое бури.

– Филипп, – закричал Ромул, – чего ты добиваешься?!

А тому пришла в голову дерзкая мысль.

– Я хочу построить радугу! – крикнул он.

– Что? – вопил Гаргулья.

– Он сумасшедший! – закричал Ромул, цепляясь за дерево. – Это же опасно! Я читал в истории, что радуги уносили целые дома и убивали людей.

– Это ураган, глупец, – крикнул Филипп, – а я хочу всего лишь радугу!

– Так, – бормотал Сильвер, – дождь, дождь! О, как хорошо! Я дышу, дышу! Проклятый пыльный город!

– Брысь! – прикрикнул Орландо на Лаэрта, вертевшегося возле него.