Поезд на Солнечный берег

– Я? Да, это очень хорошо. А где мы будем жить?

Пончик самодовольно улыбнулся.

– Ни за что не угадаешь.

– Да? – поддразнила она.

– Я присмотрел для нас один домик. Так, пустячок. С хрустальными стенами, видом на Город и крышей–аэродромом. Настоящий замок. Отныне он твой.

– Ты великодушен, – сказала Матильда.

– Ты согласна? – с тревогой спросил Пончик, которому не понравился ее тон.

– Да, – ответила Матильда после паузы, глядя на гладкие льдины и обломки крушения у своих ног.

Сон тридцать восьмой

Сутягин вернулся домой удрученный. В везделете, которым он следовал, телевизор передавал последние новости. Объявление о страсти, вспыхнувшей между наследницей финансовой империи и простым (прошу заметить!) служащим последней, и о помолвке служащего с наследницей как неизбежном последствии страсти затмило даже выступления Дромадура и сообщение доктора Гнуса о скором открытии антивируса к неизвестной болезни, запущенной, по слухам, зловредными мутантами–цветами. Тогда несчастный гномон и понял, что такое подлинное крушение надежд.

Дверь его захудалой квартиры долго не желала признавать удостоверение личности, которое хозяин вставил в детектор, и ругала его скверными словами. Наконец она поддалась (как и все женщины) и впустила Сержа в захламленное, неухоженное пространство размером десять на пять метров, включая санузел и закуток, служивший владельцу квартиры кухней, столовой, комнатой отдыха и гостиной. Свет, как всегда, не сработал автоматически, и Сутягин стал шарить рукой по стене, нащупывая выключатель. Чья–то мускулистая длань перехватила его запястье. Гномон закричал и стал вырываться, но незнакомец держал его крепко. Свет зажегся, и Сутягин обомлел.

– Давно не виделись, – зловеще прогнусавил незваный гость и легонько толкнул Сержа в кресло. Служащий снарядом пролетел через всю комнату и, врезавшись в стену, по инерции упал на диван. Ноздри Человека без лица раздувались, и Сутягин сообразил, что конец его близок. О сопротивлении он и не помышлял.

– Вы опять собираетесь меня убивать? – спросил он упавшим голосом.

Человек без лица изобразил на разбитом лице удивление, отчего его неописуемая рожа сделалась еще более зверской. Сутягин вжался в диван и втянул голову в плечи.

– Опять? – царственно переспросил Несравненный. – Собственно, я еще и не приступал как следует к делу. Мне помешал твой друг, а я по глупости его послушался. Где он, кстати?

– Н–не знаю, – промямлил Сутягин.

– Заметь, я спрашиваю вежливо, – продолжал Человек без лица, – хотя это и не в моем вкусе. Я звонил ему – никто не отвечает. Вчера я подъехал к дому – и что же я вижу? Мышкетерское оцепление и какую–то сволочь, выносящую мебель под улюлюканье толпы. Про Филиппа мне говорят, что я ошибся и такой здесь никогда не жил, а когда я упоминаю Орландо Оливье, возникает недоразумение, которое, к счастью, благополучно разрешается.

– Да, – подтвердил Сутягин жалобно, – вчера там была какая–то перестрелка. Не то тридцать, не то сорок убитых. – Он вздрогнул. – Послушайте, неужели это…

– Я не размениваюсь на мелочи, – сухо сказал Человек без лица. – Довольно! Я ищу своего друга, а ты числишься в моем черном списке, и сам знаешь, почему. Я хочу знать, где Филипп и что с ним стало.

– Вы не к тому обратились, – с горечью сказал Сутягин. – Филипп…

Он неожиданно умолк и стал озираться по сторонам.

– Ну? – прогнусавил Человек без лица.

– Ходили слухи, что он… – И Сутягин сделал собеседнику знак пригнуться, после чего прошептал ему что–то на ухо. Человек без лица выпрямился и в свою очередь огляделся.

– Вот так, – сказал Сутягин. – Я не знаю, за что, но… Я всего лишь скромный служащий, понимаете?

– Понимаю, – кивнул Человек без лица. – Что ж, оттуда мне вряд ли удастся его вызволить. А при чем тут Орландо? Кстати, его же показывали недавно в сериале, который идет в трех измерениях в прямом эфире. Постой… Ну да, ведь они же могут использовать компьютерного двойника. Тогда понятно.

Сутягин развел руками. Человек без лица вытащил из кармана бумажник и стал отсчитывать бублики.

– Что вы делаете? – спросил Серж с удивлением.

– Считай, что тебе повезло, – важно сказал Человек без лица. – Я как господь бог: даю человеку шанс, а использует он его или нет, это уже его дело. Извини за беспокойство. И помни: никому ни слова, не то я передумаю.

Гномон, окончательно сбитый с толку, пошел провожать гостя. На пороге он остановился.

– Если увидите Филиппа… если он жив… передайте… – Сутягин замялся.

– Всенепременно, – буркнул Человек без лица, удаляясь, и шаги его стихли на лестнице.