Поездка в Израиль. Путевые заметки

— Слушаю! — приветливо отвечает мне представитель Академии наук Павловский, — наконец-то вы позвонили, дорогие земляки! Я знал, что вы приедете, и с утра ни на минуту не отходил от телефона.

Вот как! Несколько позже жители Иерусалима объяснили нам, что монастырь св. Креста стоит в зоне, имеющей особое стратегическое значение. Поэтому израильские власти стараются провозить туристов мимо, как говорят, «галопом».

Не прошло и десяти минут, как на место нашей стоянки прибыл товарищ Павловский и, к превеликому неудовольствию нашего гида, привез с собой отца Софоклюса, греческого монаха, настоятеля монастыря св. Креста. Оказывается, найти ключ было не так трудно, как уверял Соломон Абрамович!

И вот мы уже на одной из окраин этого древнего города. Издалека видны зеленые купола монастыря на фоне седых Иудейских гор, овеянных легендами о славе народа, населявшего эту землю на заре нашей эры и мужественно боровшегося против римских поработителей. Вдали, на склонах гор, темнеет так называемый «Яар Акдошим» — «Лес мук», насчитывающий шесть миллионов деревьев, по числу жертв, погибших от гитлеровских варваров. Вблизи него — «Яар Адава» — лес имени Советской Армии, освободившей народы от фашистского рабства.

Скрип массивных ворот кажется нам особенно резким в этой волнующей тишине. Мы входим в подворье монастыря, построенного на том месте, где, по древним легендам, росло удивительное дерево, имевшее три ствола: от одного корня разрослись сосна, кипарис и ливанский кедр. Именно из этого дерева был сделан крест, на котором распяли Иисуса Христа!

Отец Софоклюс рассказывает, что с конца двенадцатого столетия по пятнадцатое монастырь св. Креста был грузинским, а с шестнадцатого перешел к греческой православной церкви. По существующей легенде, Шота Руставели, добровольно отказавшись от своего придворного поста в Грузии, постригся в монахи и босой отправился в Иерусалим, в «святые места».

Поселившись в монастыре св. Креста, великий поэт с помощью своих друзей-монахов украсил стены этого храма чудесными фресками, изображающими родные кавказские пейзажи и некоторые сюжеты из грузинской истории.

С искренним трепетом рассматриваем мы эти фрески, когда-то реставрированные и вновь потемневшие и облупившиеся, воссоздавая в своем представлении образы далекого прошлого.

Поэту, после его смерти, были оказаны монахами особые почести: его прах похоронили у подножия правой колонны, одной из тех, что поддерживают свод храма.

В торжественном молчании мы возлагаем цветы на твою могилу, бессмертный Шота, и приносим тебе живой привет от народов великой страны, которая воплощает в жизнь самые смелые и самые благородные надежды своих лучших сынов, в том числе и твою заветную мечту о равенстве, братстве, свободе… Почти восемь столетий назад ты с неповторимой силой заклеймил зло и несправедливость, воспел мужество, верность, любовь. Не думал ты, что через восемь столетий над твоим прахом с грозным воем будут пролетать британские эскадрильи, что потомки твоего героя — славного араба Автандила будут страдать от гнета и бесправия вблизи «святых мест».

…Много дум навеяло посещение монастыря св. Креста. Некоторые из них мне захотелось передать в стихах: