Поездка в Обонежье и Корелу

От этих главных кряжей по сторонам всюду тянутся малые холмы, известные под именем сельг. Сельги всегда тянутся приблизительно от северо-запада на юго-восток, и вся местность Повенецкого уезда представляет собою как бы только-что вспаханную почву, где навал представляют собою сельги, а нарез — те болотца, которые всегда находятся между двумя параллельно друг другу тянущимися сельгами. Едва только сельга встретит на пути своем реку, как выступит в русло с берега высоким наволоком и затруднит течение реки камнями и лудою; редко река уступит и потечет по направлению самой сельги, чаще всего река роет сельгу, делаются пороги, которые и виновны в том, что огромные реки севера не пригодны для судоходства и не приносят той пользы краю, которую по размерам своим могли бы приносить. Русский человек, придя в эти места, всегда обходил тщательно сельги и старался устроить свое жилье где нибудь на наволоке, вдающемся в реку или в озеро, или прямо таки при каком нибудь озере, при какой-нибудь губе или реке. Отсюда мы и видим, что все русские поселения носят в названиях своих эту черту русского характера; мы то и дело встречаем: Габ-наволок, Лоб-наволок, Пергуба, Сенная губа, Лижма губа, Остречье, Выг-река, Святозеро, Выгозеро, Котошозеро, Машозеро и бесчисленное количество таких наименований местности, и можем быть вполне уверены, что все поселения с такими названиями совершенно русские. Наоборот, финн не любил воды, видно потому, что по воде к нему чаще всего мог подобраться враг его, русский поселенец; финн вечно заберется с своим поселком на горушку и именует свои поселения Мянсельгою, Масельгою, Кяппесельгою; а то, так вздумает убраться на возвышенный остров посреди озера и тогда называет свой поселок Воцемасари, Кюлосари и т. п. прозвищами. Правда, встречаются финские поселения и на озерах, у берегов их, но, видно, давно уже изгнаны отсюда финны и только одно название осталось в воспоминание того, что когда-то жили здесь финны. Вожмосалма уже при Петре была сплошь заселена русскими. Многие любители обретать то, чего на самом деле нет, ужасно обрадовались, что в названиях некоторых местностей Повенецкого уезда они нашли намек на проживание здесь остатков бывших хозяев здешних мест — лопарей, но в том-то и дело, что все эти названия крайне сомнительного происхождения и вряд ли намекают на прежних обитателей. Дело в том, что народ в Повенецком уезде отлично выговаривает, и потому каждому невольно бросается в глаза та буква, которую он употребляет в названиях: Лобский песок, Лобнаволок, деревня Лобская, озеро Лобское и т. п. Дело в том, что до сих пор еще говорят в Повенецком уезде про болото, которое начинает порастать порослью, мелким ельничком и березничком, что болото «залобилось». Залобился и песок на берегу Повенецкой губы Онежского озера, а отсюда быть может и назвали местность Лобским песком. Не станем уверять, что оно именно так и есть, но скажем лишь, что народ о лопарях давно здесь и думать забыл, а названия всех вышеприведенных местностей отнюдь не исходят из многомудрой главы землемера или помещика, как это случается в центральной и южной России, а прямо выходят из народа, который решительно ничего не помнит о лопарях, обитавших когда-то по берегам Онежского озера.