Поездка за город

“Так что у вас произошло с мужем?”–”Да ничего особенного. Но ты же плохо знаешь его: он же хам. И ни с чем не хочет считаться!”–”А сейчас-то что с ним случилось?”–”Да подруга пришла, с которой давно не виделись: всего-навсего. И ещё в гости пригласила.”–”А что ж его-то не устраивает: сходил бы, развеялся.”–”Да там молодые ребята. А он ко всем ревнует. Хотя и сам тоже хорош… Я ведь о его шашнях-то тоже знаю, и если бы не дети…”–”Так уходи от него!”–”Куда? К родителям? И что потом будет: об этом ты подумал?”–”Но он не бьёт тебя?”–”Пару раз ударил как-то… Но больше на словах. Он в последние два года изменился: раньше всё был тихий и ласковый. Да: и он ведь работу поменял: раньше на станке работал, а теперь охранником.”–”Он потому и накачанный такой? Раньше не замечал как-то.”–”Он постоянно тренируется: ходит в тренажёрный зал, и дома с гирями тоже. Так что ты с ним поаккуратней: не так давно он одному тут двинул: так что пришлось швы накладывать. А сам потом деньги платил: чтоб в тюрьму не попасть.”–”Горячий он у тебя. Ну а деньги домой приносит?”–”Приносит: и даже больше, чем зарабатывает. Он ещё ведь дополнительно подхалтуривает: то в одном месте, то в другом. Иногда даже много бывает.”–”А он не из этих?”– Я ясно дал понять: о ком идёт речь, но она сильно замотала головой, отметая предположение.–”Я бы уж догадалась: если б что было. В криминал он не лезет: в откровенный. А обычные-то дела: разве сейчас хоть кто-то не связан с этим? Разве у тебя у самого всё чисто и гладко?”– Я улыбнулся, подавляя воспоминания о неких проделках недельной давности, завершившихся вполне благополучно: кто же сейчас обходился без этого, и тот же Алик воспринимал машину – полученную на работе – как законное средство получения дополнительной прибыли: калымя по два-три часа ежедневно. Всяческого уважения и признания заслуживал её муж за стремление – пускай даже грубой физической силой – заработать как можно больше, чтобы Лена и дети могли купить всё нужное и полезное, и не чувствовали ущербности и ненужности: он давал им основу, и не было смысла серьёзно вмешиваться и что-то менять здесь по существу: он и не принял бы вмешательства, и мог даже измениться в худшую сторону.

“Тогда, может, вам надо иногда к нам в гости выбираться: всем вместе? Чтобы как-то подействовать на него: а то воспитанности ему явно не хватает.”–”Не любит он гостей. И здесь – знаешь ли – всё проще: кто сильнее – тот и прав. Тут тебе не столица.”–”А мы с Аликом как раз хотели слегка развеяться: у вас посидеть, потом может ещё где-нибудь.”–”Знаешь: сейчас он не в духе. Но вы тогда можете с подругой пойти: на чей-то день рождения, уж и не помню точно. Хочешь?”–”Если твоя подруга не против: тогда конечно. Пойдём?”– Мы спустились в квартиру, где всё оставалось без особых изменений: Алик вовсю трепался с развеселившейся гостьей, муж сестры мрачно курил на кухне, а дети возились в коридоре, таская машинки и пластмассовые игрушки.

Когда мы предложили Свете – Лениной подруге – заменить Лену – то не сомневались в ответе: Алик уже смог произвести явное впечатление, плодами чего нам оставалось воспользоваться: давно уже пора было двигать отсюда. Мы быстро попрощались – не усугубляя семейного разлада – и покинули дом, оказавшийся не до конца гостеприимным.

Всего пару остановок было до места сборища гостей: требовалось вернуться немного назад – по утренней местной трассе – после чего надо было пройти по улице, состоящей из деревенских одноэтажных домиков с огородами и участками. В одном таком домике – достаточно крупном и нарядном снаружи – и веселились сейчас гости, собравшиеся час или два назад. Уже издали показала нам его Света: мы и сами поняли это, обнаружив три припаркованные машины на ближних подступах: не самые, значит, простые гости приехали сегодня сюда.

Калитка была открыта, и дверь свободно болталась на петлях, и даже обычного здесь охранника – собаки – мы не обнаружили в пределах огороженного забором прямоугольника: ничего, значит, не боялись хозяева дома, очень активно в то же время проявлявшие себя: музыка так и гремела над округой, заглушая все прочие проявления звуковой активности и совершенно явно мешая соседям; очень большим влиянием, видимо, пользовались здесь хозяева.

Светлану мы пустили первой: Алик всю дорогу не отлипал от неё, забавляя и не давая заскучать, но на ближних подступах она сама неожиданно отстранилась и подобралась, почти не реагируя на пошлые шутки и весёлый трёп: она хотела быть отдельной от него. По выложенной плитками дорожке мы протопали к дому: вишни и яблони с раскрывшимися цветами заполняли окружающее пространство, и большого труда стоило уклоняться от пчёл и шмелей, бороздивших воздух: они были при деле, и совершенно не собирались считаться с посторонними предметами, возникавшими у них на пути.