Поэзия и проза Древнего Востока

– Государство, обладающее тысячью боевых колесниц, зажато между несколькими большими государствами. А тут еще на него двинуты целые армии. Да еще вдобавок в нем самом – голод. И вот я, Цзы Лу... Пусть мне дадут такое государство в управление, и через три года у всех появится мужество, все будут знать, что такое долг!

Учитель улыбнулся.

– Ну, а ты, Жань Ю, что скажешь? Тот ответил:

– Вот маленькое владение в шестьдесят – семьдесят ли[423] в ширину и длину, даже еще меньше, в пятьдесят – шестьдесят ли... Пусть мне дадут такое владение в управление, и через три года у народа будет достаток во всем. Ну, а по части законов и правил я обращусь к цзюньцзы.

– А ты, Гунси Хуа, что скажешь?

Тот ответил:

– Я не скажу, чтобы я сам что-нибудь сумел сделать. Я попросил бы, чтобы меня научили. Я хотел бы стать младшим министром государя; в парадном одеянии, в парадной шапке распоряжаться в святилище предков, при встречах князей.

– А ты, Цзэн Си, что скажешь?

Тот сидел, время от времени касаясь струн гуслей-сэ. Он отложил гусли, и струны еще звучали, он привстал и сказал;

– Я хотел бы совсем другого, чем все они, трое. Учитель сказал:

– Что же? Почему ты колеблешься с ответом?

– Я хотел бы поздней весной, когда уже весенние одежды готовы, с пятью-шестью юношами, с шестью-семью отроками купаться в реке И[424], подставить себя на холме Уюй[425] ветерку и потом с песнями вернуться домой.

Учитель вздохнул и проговорил:

– Я присоединяюсь к Цзэн Си!

Трое учеников вышли из комнаты. Цзэн Си задержался. Цзэн Си обратился к Учителю:

– Что вы, Учитель, думаете о словах их троих?

Учитель ответил:

– Что же, каждый из них высказал свое желание.

Цзэн Си тогда спросил;

– Почему вы улыбнулись на слова Цзы Лу?

Учитель ответил:

– Государством управляют посредством законов и правил. Его слова слишком самонадеянны. Поэтому я и улыбнулся.

– А разве Жань Ю также не говорил о государстве?

– Да, говорил... Владение в шестьдесят – семьдесят ли, или еще меньше, в пятьдесят – шестьдесят ли, – тоже государство.

– Ну, а Гунси Хуа, разве он не говорил о государстве?

– Да, говорил... Святилище предков, встреча князей... Что же это такое, если не государство? Но если младший министр в таком государстве будет таким человеком, как Чи, кто же сможет стать там старшим министром?

Гл. XV, 8

Учитель сказал:

– Когда нужно говорить и не говорят, теряют людей. Когда не нужно говорить и говорят, теряют слова. Мудрый не теряет людей, не теряет слов.

Гл. XX, 1

Яо сказал:

– Шунь! Жребий Неба пал на тебя. Твердо придерживайся во всем середины! Если вся страна вокруг тебя бедствует, исчезает и дарованное Небом богатство правителя.

Шунь то же передал Юю.

Тан-ван, обращаясь к Властителю Неба, сказал:

– Я, ничтожный, осмеливаюсь принести тебе жертву – черного быка и осмеливаюсь открыто сказать тебе: «Я не пощадил Цзе-вана, так как он был виновен. От тебя, Властитель, не скрыты слуги твои. Выбор – в сердце твоем. Если я виновен, не вменяй это в вину народу. Если же виновен народ, значит, виновен я».

У чжоуских правителей были великие дары: их государство было богато людьми Добра. У правителей были родственники, но они не ставили их выше людей человеколюбивых. Они говорили: если кто-нибудь из народа совершил проступок, вина на мне одном.

При Чжоу всемерно блюли правильность мер и весов, тщательно следили за действием существующих установлений. Вновь создали упраздненные должности,– и блага правления распространялись повсюду. Возродили повергнутые государства и восстановили преемственность. Собрали разбежавшихся, и народ в Поднебесной отдал Чжоу свои сердца.

Самое важное – народ, пища, достойные похороны умерших и жертвоприношения предкам. Когда великодушны, обретают народную массу. Когда усердны в труде, добиваются благих результатов. Когда справедливы, все радуются.

Цзы Чжан спросил у Конфуция:

– Как можно правильно осуществлять управление государством?

Учитель ответил:

– Если чтить «пять красот» и устранять «четыре зла», можно правильно осуществлять управление государством.

Цзы Чжан сказал:

– А что это такое «пять красот»?

Учитель ответил:

– Когда достойный муж добр, но не расточителен; когда он заставляет других трудиться, но на него за это не злобствуют; когда он имеет желания, но при этом не жаден; когда он имеет в себе все, но у него нет гордыни; когда он исполнен силы, но не свиреп.

Цзы Чжан спросил:

– Что значит: «добр, но не расточителен»?

Учитель сказал: