Поэзия как волшебство

Из Семи Пещер он возник,
Из Семи тайников теней.
Явил быстроглазый свой лик
В стране Колючих Стеблей.
Из Семи изошел он Пещер,
Чей глубинен туманный размер,
Из Семи изошел он Пещер.

Я сошел, я сошел,
У меня копье с шипом.
Из стеблей колючих сплел
Я копье с острием.
Я сошел, я сошел.

Я сошел, я сошел,
А со мною сеть,
Я ее искусно сплел,
Будет кто-то в сети млеть.
Я сошел, я сошел.

Я хватаю, я схватил,
Я хватаю, я беру.
Из Семи пришел Могил,
И хватаюсь за игру.
Я хватаю, я схватил.

Но в напевностях Мексиканцев, так же как во всей их истории, царит, слишком исключительно, красный цвет. А о красном цвете проникновенное слово сказано Майями. Древние Майи говорили, что в лесной глуши сидит существо, одетое в красное. Оно всегда молчит, и, если путник, сбившись с дороги, спросит его, как выйти из леса, существо, одетое в красное, начинает горько плакать.

Рассказ о красном существе больше всего напоминает миф об Ачери – привидении умершей от голода в лесу девочки: о ком она споет свою скорбную песнь или на кого падет ее тень, умрет. Защититься от Ачери можно, лишь надев красную нить на шею, а лучше одевшись во все красное.

Оно плачет, потому что не знает выхода из глуши лесов. Жители Юкатанского полуострова, Майи, создавшие поразительной глубины Священную Книгу «Пополь-Ву», одну из четырех или пяти наилучших Космогоний Земного Шара, и построившие изумительные храмы, Паленке, Уксмаль, Чичен-Итца, изваяния которых и лепные гиэроглифы красотой и проникновенностью соперничают с изваяниями и гиэроглифами Древнего Египта, понимали не только красный цвет, цвет страсти, но их боги, как боги Египетские, возлюбили цвет всеобъемлющей мудрости, голубой, и внушили им удивительное сказание о возникновении Света Жизни силою напевного заклинания и победительное слово о Слове.

Бальмонт включил стихотворный перевод «Пополь-Вуха» в свою книгу «Змеиные цветы» (1910). Паленке – древняя столица майя, разрушенная еще в ΙΧ веке. Ушмаль – столица одного из государств майя, павшего в 1441 г. В стихотворении Бальмонта «На пирамиде Уксмаль» (1908, цикл «Майя» сб. «Птицы в воздухе») противопоставляются орхидея как вожделение солнца (пример «вспышек жадных») и агава («светоч бездн», «хищный цвет») как след рокового жертвоприношения (вероятно, красный цветок агавы среди листьев, напоминающих мечи). Правда здесь красный цвет назван «цвет страсти», а не цветом жертвы.

Сказание Майев так говорит: «Вот мы расскажем о явлении вовне, открытии и воссиянии того, что было во тьме, дело Зари его, созданное волей Творца и Создателя, Того, который порождает, Того, кто дает бытие, и чьи имена суть: Метатель шаров по Волку прерий, Метатель шаров по Двуутробке, Белый Великий Охотник, Покоритель под ноги свои, Изумрудный Змей Оперенный, Сердце Озер, Сердце Моря, Владыка Зеленеющих Пространств, Владыка Лазурной Поверхности. Это так Их именуют, так о Них поют, и так Их прославляют вместе, Тех, которые суть Праматерь и Праотец, Дважды Великая Мать, Дважды Великий Отец. Так сказано о Них в сказаниях Майев, а равно о том, чтó создали они, чтоб дать благоденствие и Белый Свет Слова.

Это первая Книга, написанная в древности. Но лик ее скрыт от того, кто видит и думает. Дивно ее явление, и сказание в ней сообщаемое, о времени, когда закончило образовываться все, что на Небе и на Земле, четырехугольность и четырехсторонность их знаков, мера их углов, выравнение их линий, установление парных, дружно идущих линий на Небе и на Земле, на четырех предельностях, на четырех главных точках, как речено было Теми, чья мудрость замыслила совершенство всего существующего на Небе, на Земле, в Озерах и в Море.